Судите и судимы будете

— На протяжении полугода, еще до аварии в космосе, ваши техники, я могу назвать их поименно, подделывали данные. Которые мы восстановили. Было зафиксировано приземление пассажирского челнока на поверхность Януса. Скажите, что ничего не знали об этом, и я немедленно вас арестую, — жестко заявил Митька, выпрямляясь и становясь официозно холодным.

Дана мелко задрожала.

— Если бы мы сообщили на Землю, что стало бы со станцией? Аппарат Джерски тогда никого не интересовал, а у меня на руках не было контракта с Калевским. Говорила же — станция вся моя жизнь. Если бы ваша рухнула в момент? Альберт был напуган. Он хотел сразу же написать официальное сообщение. Но я его отговорила.

— Какая смелость. А зачем? Вам ничего не грозило.

— Вы не знаете, что такое бюрократическая машина? Приостановили бы деятельность до выяснения, а потом прикрыли до уточнения. И мы не вернулись бы больше. Наша станция никому не интересна. Сами говорили — Тмутаракань.

Пелев скривился.

— Ну что за глупости? Последние несколько лет ваши дела идут очень неплохо, я специально уточнял. Шауров чудеса творил. Эта теория, Лингова, карточный домик. Вы заврались.

— Докажите! — Дана резко вскочила и повернулась к Богдану. — Неужели ты веришь в эти бредни?

— И актриса хреновая, — подытожил Пелев и вдруг рявкнул, — а ну сядь!

Шептунов вздрогнул, а Дана картинно разревелась и упала в кресло. Плакала она долго, но Дан даже не пошевелился. Сначала ему хотелось пожалеть девушку, но как только он представил масштабы ее деятельности, сочувствие стремительно испарилось.

— Значит так, Лингова. Вас пока ни в чем страшнее сокрытия информации не обвиняют. Несколько месяцев спустя с Эзаруса прибудут сопровождающие инспектора и доследователи. Тогда в этом деле будут расставлены точки. До тех пор следствие продолжается, и вам стоит подумать о сотрудничестве, а не способах чинить препятствия или того хуже откровенно вредить нам. Будьте паинькой. А сейчас возвращайтесь в свою каюту и устраивайте театральные представления там.

Дана поднялась, шагнула, было к Богдану, но тот почти инстинктивно подался назад. Она всхлипнула и, заплакав уже искренне, почти бегом покинула каюту.

Пелев расползся в кресле, снимая маску бодрого и жесткого следователя. Дан медленно отлепился от стены и сел в кресло.

— Жалеешь ее?

Шептунов отрицательно покачал головой. Казалось, что на плечи опустили мешок с камнями. Если ему так, каково другу?

— Тебе передохнуть бы.

— Успею, — отмахнулся Митька и потер руками лицо, — уфф… Да. Врушка профессиональная. Я уточню детали. В одном твоя, надеюсь, экс-подруга права — наши доказательства пока косвенные, к сожалению. Факты есть, но без добровольного признания почти нереально собрать их в базу. Да и случись так, что докажем мы это все, ответа на главный вопрос не получим. Что случилось на треклятом корабле?

— Думаешь, Кристиана нет в живых?

— Слишком просто. Всю станцию не подкупишь, Дан. Я думаю, он на Янусе.

Шептунов подобрался и вытаращился на Пелева.

— Что?!

— Ага. Все сходится идеально. Корабль, челноки, аппарат Джерски, генотип шантийцев. Он наверняка остался, потому что собирался налаживать поставки. Ты ведь знаешь, шантийцы не самая популярная на Янусе раса? Успел ознакомиться с наблюдениями? Ступенями, кланами? Тебе придется сделать и многое другое.

— Погоди, Мить… Если Кристиан на Янусе, это прямое нарушение закона.

— Кроме прочего. Я думаю, Вайдера решили 'забыть' на планете, в надежде, что он там погибнет. После того, как корабль пиратов был обнаружен с мертвецами на борту, организаторы — а я уверен, что это Лингова и Калевский — решили слить 'главного свидетеля'. Без показаний Кристиана доказать что-либо почти невозможно. Как думаешь, в благодарность за спасение он будет сотрудничать с нами?

— Ты имеешь в виду…

— Надо выяснить, можно ли каким-то образом связываться с планетой со станции. Придется испытать аппарат Джерски еще раз. Я собираюсь отправить тебя на Янус, Богдан.

Часть вторая

21 глава

Теперь Дан начал хорошо понимать умотанного донельзя Митьку. Тот, правда заметно посвежел за прошедшую неделю и выглядел не таким угрюмым, но по-прежнему настороженным, словно лис, охотящийся за полевкой.

Дела шли, хотя не так быстро и гладко, как рассчитывал Пелев.

Однако чудо-машинка Джерски действительно оправдала все применяемые в ее адрес хвалебные эпитеты. Когда неожиданно для себя Богдан резво залопотал на неизвестном Митьке наречии, совершенно искренне считая, что жалуется ему на роль подопытного кролика, то сам поверил в то, что невозможное возможно.