Судья и историк. Размышления на полях процесса Софри

Как мы помним, в начале прений председатель суда Минале, казалось, испытывал большие сомнения не только в искренности раскаяний Марино, но даже в отношении общих установок следствия. Мы задались вопросом, какие факты привели к тому, что он сменил это убеждение на противоположное мнение, поддержанное затем судебной коллегией. Следует исключить возможность того, что эти факты связаны с признаниями карабинеров на слушаниях 20 и 21 февраля, в том числе и потому, что, по всей вероятности, председатель уже находился в курсе дела. Безусловно, мы также отбросим гипотезу, которая возвращает нас к идее заговора, – о смене курса под влиянием внешнего давления: такое предположение оказалось бы позорным для судебного чиновника, так что мы даже на минуту не хотим принимать его во внимание. Тогда нам остается лишь рассматривать события, происходившие во время прений: председатель суда Манлио Минале, поставив обвиняемого Марино в крайне трудное положение своими возражениями, в итоге счел его признания достоверными. В какой-то момент он принял новую рабочую гипотезу, намного более близкую к версии следствия. Совершенно ясно, что изменение стало заметным с начавшегося на судебном заседании 31 января опроса очевидцев убийства Калабрези. Из ответов свидетелей вытекает целая серия деталей (некоторые из них я ниже проанализирую), которые не согласуются с показаниями Марино. Поведение председателя наводит на мысль, что он руководствовался одним-единственным методологическим критерием, сформулированным в постановлении приговора судьи Ломбарди, а именно тем, что в случае разногласий между очевидцами убийства и Марино признания последнего следует предпочесть как наиболее близкие к истине.

а) Авария на парковке. На прениях (10 января 1990 г.; Dibattim., с. 103) Марино, в целом подтверждая уже представленную на следствии версию, сказал:

Когда я выезжал с парковки, то случилась небольшая авария (повреждение крыла. – К.Г.), я столкнулся с другой машиной, которая, понятно, искала свободное парковочное место (она въезжала на парковку). Это меня слегка, так сказать, напугало, ведь я вел угнанную машину и, разумеется, не мог показать этому господину документы на автомобиль или задержаться для обсуждения поломки, поэтому я только взглядом дал ему понять, вот так… (я показал рукой этому господину, чтобы он дал чуть назад и, так сказать, освободил дорогу, я дал ему понять, что остановлюсь и покажу ему документы или что-то в этом роде). Этот господин немного отъехал, а я, как только дорога стала свободной, быстро поехал, так вот, к выезду с парковки (практически на дорогу, по которой можно было сразу уехать).