Судьбы местного значения

Украину, Белоруссию и Прибалтику Германия собирается присоединит к себе. Весь северо-запад России, включая Архангельскую область, передаст Финляндии.

Этот людоедский план был назван — Ост. В нем запланированно уничтожение свыше 80% населения советских Литвы, Латвии, Эстонии, Украины, Белорусси и советской Россиии. Столицу нашей родины Москву и город великого Ленина гитлеровцы собираются сровнять с землей. А все народы Советского союза подлежат полному уничтожению, как расово-неполноценные! Лишь малую толику планировали оставить, чтобы превратить в своих рабов.

Всю захваченную у Советского Союза территорию, фашисты по своему людоедскому плану намеревались заселить «истинными арийцами». Они уже разделили и наметили участки земель, что будут розданы особо отличившимся в зверствах над советскими людьми…'

Глава 14

— На Западном фронте, — сказал Горянников, взяв лист с выписанной статистикой, и немного подождал, пока сотрудники особой группы сдвинут карту на указанный участок фронта, — противник нанес удар на стыке с Северо-Западным фронтом. Удар ожидаемый и вполне очевидный. Тем более, что сведения «Пепла» по направлениям, по количеству личного состава и техники, были переданы в штабы фронтов еще третьего июля. Более расхождений нет.

— Что по выходам окруженцев? — спросил Судоплатов. — Горохов-Бесхребетный на стыке фронтов перешли?

— Так точно, — ответил капитан. — Если на Северо-Западном из окружения вышло до десятков тысяч, то на Западном фронте всего зафиксировано двенадцать выходов, включая группу Лукина. Три одиночных, три групповых, в основном от двух до семи человек.

— Так, наши фигуранты прошли тут, — произнес Маклярский, рисуя карандашом стрелочки на карте.

— Там же сутки ранее фронт пересекли четверо диверсантов, — дополнил Горянников. — Всего по Западному выявлено две группы диверсантов.

— Кстати, — Судоплатов посмотрел на капитана, — начальник особого отдела западного жалуется на тебя. Мол, толкового сотрудника сманил, а ему работать не с кем. Грозится наркому рапорт подать.

— Сманил и сманю еще, если толковый попадется, — согласился Горянников, — а лейтенант Сумароков имеет отличную подготовку и немецким владеет. Я в рапорте это отразил.

— Немецким, говоришь? — старший майор посмотрел на Ильина. — Каков вердикт Валентины Эдуардовны?

— Вестфальский, — ответил майор, — если чуть подшлифовать.

— Хм, хорошо, раз так. Ладно, что там дальше?

— Два перехода тут и тут один. Первые ничего существенного — обычные окруженцы. Последний жетон СД доставил, это с которым Лукин разбирался. Но на этом все.

— Что по Юго-западному фронту?

Дверь открылась, и в кабинет вошел Меркулов.

— Здравствуйте, товарищи! — поздоровался он с порога, затем шагнул в сторону, пропуская в кабинет невысокого мужчину в галифе и гимнастерке без знаков различия.

Знакомое узкое лицо с крючковатым носом, высокий лоб, глубоко посаженные глаза, которые мгновенно пробежались по лицам присутствующих.

— Яков Исаакович! — радостно воскликнул Судоплатов. — Здравствуй, Яков!

— Здравствуй, Павел! — хрипло поздоровался вошедший.

Старший майор вышел навстречу, порывисто обнял, потом отстранился и, оглядев с головы до ног, сказал:

— Похудел ты, ох как похудел!

— Таки не на курортах находился, сам знаешь, — проворчали в ответ.

— Да, не на курортах, — согласился Судоплатов. — Отдохнешь, или сразу за работу?

— А ты как думаешь? — ворчливо спросил Яков Исаакович.

Павел Анатольевич дружески сжал плечо и повернулся.

— Тогда познакомься — капитан госбезопасности Горянников. Иван Савельевич, это мой старый товарищ, мой наставник — Яков Исаакович Серебрянский.

— Горянников? М-м-м, Тагильское управление? — спросил Яков Исаакович Горянникова.

— Так точно! — ответил капитан, не удивляясь такой осведомленности. — Банда Красилина?

— Она, — подтвердил Серебрянский. — Прогремели вы тогда…

Бывший старший майор и капитан крепко пожали руки. Затем Серебрянский поздоровался с Маклярским, после чего устроился в глубоком кожаном кресле, стоявшем у окна, и сказал:

— Таки говорите — для чего вы меня вытащили?

— Для работы, Яков Исаакович, для работы, — сказал Меркулов. — И за это вон Павлу спасибо скажи, все пороги тут отбил ради тебя.

— Спасибо, Паша.