Судьбы местного значения

– Эт-то да… – и говорливый ранбольной задумчиво умолк.

Про Маевского поведал капитан госбезопасности Маклярский. Конкретно ничего не сказал, только что военврач будет эвакуирован в Москву вместе с группой, и лейтенант решил, что Маевский имеет какое-то отношение к Фениксу. Возможно, он ошибается и причина в другом. Как же мало фактов для размышлений! Скорей бы вернуться в строй. Надоело ничего не делать.

Шумели под ветром кроны лип. Плясали вокруг солнечные лучики, прорывающиеся сквозь листву. Где-то заиграла гармонь. И гуляющие ранбольные потянулись поближе к гармонисту. Хоть какое-то развлечение. Юрий посмотрел в ту сторону. Вздохнул. Отец тоже на гармони играл, а он не смог научиться – ноты и звуки для него что темный лес. Даже петь не умел…

– Тут молва идет, – начал говорить Зайцев. – Про тех, что в особой палате лежат, где охрану приставили…

Чичерин уже много разговоров про то слышал. Разное говорят. Что пойманных немецких шпионов тут лечат, или что наши разведчики с важными сведениями через фронт прорвались, а сведения наиважнейшие, поэтому и охраняют.

Вот последнее настораживало и злило. Секрет особой государственной важности называется. И ведь запретить такие разговоры – значит только подтвердить. Надо с местным особистом переговорить. Пусть иной слух пустит, опровергающий. А о прорвавшейся через фронт группе добавит несуразностей, чтоб свести все к простой небылице.

– Браток, табачка не найдется? – спросил Зайцев ковыляющего мимо ранбольного.

Тот отрицательно помотал головой. Иван тяжело вздохнул и вновь тему сменил:

– А бои-то были тяжелые! Ребят полегло – мама не горюй! Немец и из пушек бьет, и с самолетов бомбы кидает. Жуть! Где небо, где земля – непонятно. Вот осколком мне и вдарило. Боль адская! А немец прет! Наши ураганный огонь открыли. Думал – все, отбегался…

Юрий невольно вспомнил прорыв. Только мыслей о смерти вовсе не было. А страх да, был, только не до боязни было. Упорно шли к цели. И дошли! Может, в этом причина? Если есть цель, то и бояться некогда?

– А вот слышал – баяли, что на юго-западном немцам так дали прикурить, что немчура драпала, бросая технику, – вновь сменил тему Зайцев. – Тьму танков у немцев пожгли! Не вру! В сводке передавали – до пятисот брошенной техники насчитали!

Чичерин согласно кивнул – были такие разговоры. Саму сводку не слышал – когда передавали, группа еще по немецким тылам шла. И судя по разговорам, разгромили чуть ли не всю танковую армию немцев. Правда и своих машин много потеряли, но победа явная и очень нужная. Вон как Зайцев воспарил, рассказывая. И другие тоже радостно это приняли.

– А ведь могут! – продолжал тем временем Зайцев. – Знали, куда и как ударить! Наверняка все знали, раз разнесли немцев в пух и прах! Я вот все думал – вот бы взять, да вернуться в двадцать второе. Рассказать все товарищу Сталину, чтобы врага встретить стальной стеной, стальной лавиной…

Чичерин недоуменно посмотрел на Зайцева.

– А что? – сказал тот. – Плохо, что ли, было б? Сунулся немец, а ему ка-ак…

Иван еще что-то говорил, но Чичерин углубился в свои мысли. А ведь Зайцев в своем наивном предположении дает версию. Пусть невероятную, но все же…

– А никакой пощады тварям! – прервал размышления Зайцев. – Чего удумали, гады! План «Ост» выдумали.

– Чего?! – подпрыгнул от неожиданности Чичерин.

Это было в тетради. План «Ост» кратко. Эти страницы Юрий просмотрел бегло, запомнил и отложил, как пока несущественное. И тут на тебе – среди слухов появилось…

– Как чего? Не слышал разве? Фашисты решили нас всех уничтожить. С утра в газете прочитали. Все как есть рассказано!

Интересная новость. В палату газеты приносили. И «Известия», и «Правда», бывали «Красное знамя» и «На боевом посту». Прочитывались несколько раз от и до. Чуть ли не наизусть заучивали. Вот свежих номеров с утра не было.

– В какой газете? – уточнил лейтенант.

– В «Известиях». Номер не помню, но вчерашняя. На всю вторую страницу статья.

Чичерин задумался – эту информацию из тетради он считал секретной. Но её напечатали в газетах, значит, посчитали разумной необходимостью. Если подумать – правильно. Люди должны знать, что фашисты приготовили для советского народа. Кроме того, это подтверждение, что послание Феникса не единственное. Не зря капитан госбезопасности Маклярский уточнял по тетради.

Их несколько, и в каждой сведения с «прогнозом».

Мысли вновь вернулись к другу. А ведь он точно знал. В будущее заглянул? Сон приснился… вещий? В это Юрий никогда не верил. Ни в сны, ни в гадания. Было такое поповское слово – мракобесие. Как раз подходит. Но как кроме чертовщины это объяснить?

Сон ли, гадание ли, но факт остается фактом – Витька знал!

Чичерин вздохнул и вдруг заметил, что Зайцев напрягся. А причина проста – по аллее шел местный особист – сержант госбезопасности Коломоец. Сержант подошел к лавочке и козырнул:

– Товарищ лейтенант госбезопасности, через пару часов будут машины. – На дорожку грохнулся костыль. – Вам следует сделать перевязку и переодеться.

– Хорошо, иду, – поднялся Чичерин.