Судьбы

Это было счастье — чувствовать его, осознавать, что она не одна, что он, маленький, находится в ней, и что он живой… Каждый толчок был тому подтверждением, а потому приносил невероятную радость.

Только радоваться было рано: появились отеки на ногах и белок в моче.

Саша заставил лаборантов делать анализы при нем, ошибки не было.

И снова стационар, только уже в роддоме в отделении патологии беременности. Она почти ничего не ела кроме яблок и кефира, а вес прибавлялся. Почки выходили из-под контроля, но они тянули, потому что с каждым днем ребенок становился больше и сильнее. Саша приходил через день, он работал, дежурил в обычном режиме, то есть много, деньги-то нужны на все. А после родов их сколько понадобится…

Вера закрывала очередной больничный и брала дни за свой счет до следующего стационара. Клиентуры, естественно, не было, не до клиентов.

Олег навещал ее изредка, приносил сладости. По его личному мнению, сладкое улучшает работу мозга, а не способствует прибавлению лишнего веса. Он был все таким же оптимистом и весельчаком. После его визитов хотелось жить, и жизнь казалась прекрасной.

Но хорошее настроение на следующий же день исчезало, потому что ноги выглядели, как подушки.

Но каждый прожитый день приближал к заветной цели.

====== Сын ======

Веру отпустили на неделю домой. Просто отдохнуть перед плановым кесаревым. Привести в порядок расшатанные нервы от постоянного нахождения в стационаре.

Это был кайф. Она с таким удовольствием для начала нажарила картошки и съела столько, сколько хотела. Наелась и устала. Пустяковая нагрузка показалась невероятно большой.

«Как же я с ребенком буду?» — мысль пришла и не порадовала, но зато появилась следующая: — «Главное, чтобы с малышом все было хорошо. Справлюсь».

Приготовила ужин. Саша весь вечер улыбался и казался невероятно счастливым, а у нее на коленях лежала собачья морда.

Как все-таки хорошо дома. И уходить совсем не хочется, хорошо, что ненадолго. Вернется она домой скоро совсем и не одна, а с сыном.

Дома она пробыла всего пару дней, ноги отекли так, что булькали внутри. Саша позвонил главврачу и повез Веру в роддом.

— Саш, кто кесарить будет?

— Завкафедрой усовершенствования врачей.

— Может, кто попроще, кто делает это каждый день.

— Вера, он хороший врач и был хорошим хирургом.

— Только вопрос — когда?

— Что за настроение? Прекращай, соберись и с улыбкой навстречу мечте.

— Ты со мной останешься?

— Ты с ума сошла?!

Она чуть не заплакала.

— На кесарево приду, в реанимацию тоже. Успокойся, Вера, это уже капризы. Давай с юмором и вперед.

В смотровую его не пустили. Медсестра заполняла историю. Фамилию, имя, отчество, место работы и т.д. Вера говорила аббревиатуры, старалась не расшифровывать.

— Болезнь Боткина? — продолжала спрашивать сестра.

— Отрицаю.

— Гепатиты вирусные?

— Привита.

— Вензаболевания?

— Тесный длительный контакт.

— Вы издеваетесь?

— Правду говорю.

Из-за ширмы вышла здоровая тетка, которая заливалась смехом.

— Гуля, место работы прочти, это же доктор-венеролог перед тобой.

— Ну так бы и сказали, а то пугаете прям.

— Да не пугаю, вы еще группу риска по СПИДу укажите.

Эта тетка посмотрела на нее и произнесла:

— Чего самой-то не рожать, ребеночек маленький. Но кесарево, так кесарево.

— Он сроку не соответствует? — переполошилась Вера.

— Первый, что ли?

— Да.

— Не волнуйся, все рожают.

Но Вера волновалась, ее все раздражало, все не нравилось: ни отношение, ни еда, ничего. Как будто она не лежала в этом роддоме на сохранении предыдущие три месяца. Как будто все тут подменили, и врачей поменяли.

Теперь после кесарева она только вспомнила об этом: как вынашивала, как все время практически лежала в стационаре. Семь месяцев из всего срока. Как отчаивалась и собиралась с силами. И вот несколько часов назад на свет появился сын.

Она еще не видела его, Саша пошел в детское, ему покажут ребенка. А ей его дадут позже, когда будет можно.

Остается только ждать. Снова ждать… А она так устала, устала от вечного ожидания и вечной неизвестности.

Но она справилась. Теперь у нее есть сын. У них есть сын. Потому что Саша был рядом все время. И он верил в успех так же, как и она. Что бы она без него делала? Как бы жила?

А еще сердилась на него периодически… Зря сердилась. Он ее человек!

Невольно вспомнила их знакомство. Осуждение окружающих… Мама просто из себя выходила, бабушка… Ой, лучше не вспоминать. А его мама. С каким презрением она смотрела на Веру, когда они встретились впервые…

Все давно позади. Теперь их трое. Он, она и их сын. Как его назвать? Почему-то только сейчас задумалась об этом.

Интересно, а Саша задумался, как назвать сына.

— О, ты совсем проснулась! — Саша вошел в палату реанимации. — Я тут был все время.

— Я знаю, нет, не видела, но знаю. Мне было спокойно, значит, ты был тут. Ты сына видел?

— Конечно. Страшный, как смертный грех. Но ничего, кости есть, а мясо нарастим.

— Почему страшный? — она испугалась.

— Худой, кожа сморщенная на косточках, и пальцы длинные, как у паука.

Он посмотрел на свои руки и расхохотался.