Судьба Ведьмака

Я провел ночь на высокой платформе, вместе с козлом, отчаянно пытаясь придумать как спастись. Но мне было трудно сосредоточиться — мой разум постоянно возвращался к одним и тем же вопросам. Что случилось с Ведьмаком после того как мы сбежали с замка? Схватили ли его? Но больше всего меня переполняла тоска об утрате Алисы. Эти мысли бесконечно кружили в моей голове, и единственное чего я не испытывал так это страха. Моя смерть не за горами, в ближайшие пару дней я умру — но я почему–то не боялся.

Страх пришел как раз перед рассветом, в слабом свете угасающей луны.

Я заметил, что козел пристально смотрит на меня. Наши глаза встретились и на мгновенье мир начал вращаться. Его лицо начало меняться пока я смотрел, оно растягивалось и скручивалось до неузнаваемости.

Теперь мне было страшно. Он изменялся потому, что Пан входил в его тело? Я наполовину надеялся, что ритуал не принесет успеха, но сейчас, с дрожью, я понимал, что они таки почти добились своего. Я мог разделить платформу со знаменитым Древним Богом, который наводит страх и безумие на тех, кто находится рядом с ним или приблизиться к нему.

Вдруг козел громко заблеял, и мой момент ужаса прошел. Поднялся холодный ветер, который повеял с северо–востока, и меня пробрала дрожь.

На рассвете маги вернулись на площадь и опустили помост платформу на землю. Меня стащили на мостовую, пока кто–то убирал помет козла с досок. Мои руки развязали, и втиснули в них миску горячего супа и два кусочка черствого хлеба.

— Не хочу, чтобы ты умер слишком рано, — со злобой сказал один из магов.

Я с жадностью набросился на еду, козла тоже накормили и напоили. Находясь в окружении десятка бдительных взглядов, у меня не было шанса попытаться сбежать. Когда у меня забрали пустую миску, маги отошли назад, чтобы пропустить вперед огромного, бритоголового человека. Я сразу узнал его.

— Склони голову, мальчик, — прошипел голос в моем ухе. — Это магистр Дулан.

Пока я раздумывал, кто–то схватил мою голову сзади и склонил вниз. Когда я смог снова поднять её, то уже смотрел в глаза одному из самых опасных козло–магов, которого называли Мясником Бантри. Когда наши глаза встретились, увидел, что они действительно были глазами фанатика: они светились уверенностью. Он был человеком с непоколебимым умом, который сделает все, что потребуется для достижения своих целей.

— Ты здесь чтобы страдать, мальчик, — сказал он, повысив голос, чтобы собравшиеся маги услышали каждое его слово. — Твое страдание, наш подарок Скарабек, в благодарность за её щедрое согласие предоставить свою жизнь ради общего дела. Жизнь ученика Ведьмака, будет наиболее полезным дополнением к нашим жертвам. Это так же послужит уроком все тем, кто вздумает противостоять нам.

Он показал на плаху и холодно улыбнулся; затем мне снова связали руки и подняли на вершину конструкции.

В течение часа треугольный рынок заполнился палатками. Крупный рогатый скот гнали по улицам. Становилось все шумнее, людей прибывало всё больше, они сидели у дверей, или стояли, опершись о стены, с кружками эля в руках. Это было первое утро трехдневной ярмарки, и жители Киллорглина — вместе с теми, кто приехал сюда отовсюду — начали наслаждаться торжествами.

К тому времени как солнце скрылось за горизонтом, площадь снова была пуста. Платформу снова опустили и меня стащили на мощеные камни. Магистр Дулан ждал со своим огромным обоюдоострым топором. Он был одет как палач, в черное, в кожаных перчатках и длинный фартук мясника. Кожаные ремни крест–накрест пересекали его тело: к ним крепились ножи и прочие металлические орудия, и это напомнило мне о Грималкин, ведьме–убийце, которая носила свое оружие в подобной манере. Он повернулся и посмотрел на меня сверху вниз, как будто оценивая размер гроба, который мне понадобиться, и одарил меня злобной ухмылкой.

Я ужаснулся, решив, что он хочет казнить меня здесь и сейчас. Но я ошибся. Ведьмы рядом не было видно, но рядом с палачом стоял Кормак, маг которого мы допрашивали. Наверное, настал час его смерти. Свечи были зажжены и маги собрались вокруг камня для казни.

Кормак стал на колени и положил свою шею в углубление на камне. Ниже головы стояло металлическое ведро. Кто–то привел козла и поставил его возле ведра. К моему удивлению, он высунул язык и облизал левую щеку мага три раза, затем тихо заблеял. Маги начали кивать и улыбаться. Казалось, что они поздравляют себя. Видимо ритуал продвигается успешно.

Дулан отодвинул воротник рубашки Кормака, чтобы обнажить его шею. Затем он поднял обоюдоострый топор. Один из наблюдавших магов начал играть на маленьком музыкальном инструменте. Он состоял из пяти тонких металлических цилиндров, связанных в ряд. Звук был тонкий и тростниковый, это напомнило мне свист ветра в камышах на краю озера. Звук был меланхоличным — он был наполнен грустью потери и неизбежности смерти.