Судьба Вайлет и Люка (ЛП)

Мы с Вайолет почти не разговариваем, пока распаковываем коробки, переставляем мебель и подключаем телевизор. Не только потому, что мы слишком заняты, чтобы говорить, но и потому, что я не могу придумать, что сказать, и она, кажется, тоже молчит по той же причине. Комната наполняется неловкой тишиной, и это заставляет меня задаться вопросом, получится ли эта совместная жизнь.

В то время это казалось такой хорошей идеей, но этот поцелуй все усложнил, а я плохо справляюсь со сложностями. Это усложняет жизнь, а я всегда стараюсь не усложнять жизнь. Но теперь я хочу впустить в свою жизнь очень сложную и запутанную девушку, девушку, которая имеет надо мной власть. Я имею в виду, я действительно поцеловал ее. И не потому, что мне нужно было на мгновение взять себя в руки, а потому, что она выглядела расстроенной, и я хотел утешить ее, и это был первый и единственный способ, который пришел мне в голову. Я поцеловал ее так, как никогда никого не целовал. Я поцеловал ее с желанием. Это пугает меня до чертиков, особенно потому, что она, кажется, нуждается во мне так же сильно, как и я нуждаюсь в ней. Все, что я хочу сделать прямо сейчас, это отправиться на поиски неприятностей или найти девушку, чтобы трахнуться и спастись, поскольку Вайолет явно не может быть этой девушкой для меня. Я хочу утонуть в алкоголе. Убежать. Но почему-то я торчу весь день в квартире. Я заснул на диване, хотя и сказал, что мы можем жить в одной комнате, сказав Вайолет, что просто хочу расслабиться и посмотреть телевизор перед сном. Она не казалась такой несчастной. На самом деле она, казалось, немного успокоилась.

Я ворочался всю ночь на кожаном диване, в конце концов погрузившись в приятный мирный сон о Вайолет. Она лежит подо мной с широко раскрытыми глазами, ее руки прижаты к земле, а я проскальзываю внутрь нее снова и снова. Нет никаких кошмаров о том, чтобы втыкать иглы в руку моей матери или видеть, как она возвращается домой с кровью на руках и одежде, зная, что она, вероятно, сделала что-то ужасное. Меня не заставляют слушать ее сводящие с ума песни или ее рассказы о том, как сильно я ей нужен. Никакие копы не стучат в дверь. Не нужно слушать ее крик в ночи. Есть только я… и Вайолет… ее большие зеленые глаза полны возбуждения, когда я целую ее, прикасаюсь к ней, дергаю ее за волосы…

Я просыпаюсь от того, что кто-то хлопает меня по плечу. Сначала я думаю, что это Сет, потому что это так похоже на него, но потом я чувствую, как мягкое прикосновение волос щекочет мою щеку.

— Люк, проснись, — шепчет Вайолет, ее горячее дыхание касается моей щеки.

Я открываю глаза и вижу, как она нависает надо мной, ее волнистые волосы ниспадают с ее плеч и падают мне на лицо. Ее глаза подведены черным карандашом, губы блестят, и на ней ожерелье. Она также пахнет невероятно, как мыло и что-то фруктовое, что я мог бы серьезно съесть ее прямо сейчас.

— Меня нужно подвезти, — говорит она, немного откидываясь назад и садясь на край дивана. В ее глазах такое выражение, как будто она ненавидит просить меня о помощи.

Я медленно сажусь, одеяло соскальзывает, но я быстро натягиваю его обратно на талию. Я сплю в своих боксерах, и мой член тверд от сна, который я видел о ней.

— Куда?

Она прикусывает губу, ее лицо искажается от злости.

— В полицейский участок в центре.

Я протираю усталость с глаз.

— Зачем?

— Потому что.

— Мы действительно собираемся вернуться к односложным ответам?

Она старается не улыбнуться, плотно сжимая губы.

— Что? Думаешь только потому, что ты поцеловал меня, я буду с большим желанием отвечать на твои вопросы?

— Вчера ты казалась довольно отзывчивой, — говорю я, мысленно проклиная себя за то, что так быстро начал все сначала.

Она нервно поправляет кожаный ремешок от часов на запястье, но ее глаза загораются.

— Ну, может, сегодня я чувствую себя немного по-другому.

— Ты?

— Может быть.

Черт возьми, мне нужно, чтобы она рассказала мне больше, но я не могу просто спросить ее. Это дало бы ей слишком большой контроль надо мной.

— Ты даже не собираешься мне намекнуть?

— Нет.

Я выдохнул, качая головой.

— Хорошо, я могу подвезти тебя до полицейского участка, если ты пообещаешь, что в конце концов расскажешь мне, зачем тебе туда нужно ехать.

Она кивает один раз, а затем встает на ноги. На ней черные шорыт на этой

чертовски упругой заднице и черно-белый топ, который облегает ее стройное тело и приподнимает ее декольте.

— Рано или поздно, — говорит она.

Черт бы побрал ее и ее односложные ответы. Это раздражает до невозможности. Я отбрасываю одеяло и встаю с дивана, мой член все еще немного напряжен, но я решаю не обращать на это внимание. Ее взгляд скользит вниз к моему члену, затем к моей груди, когда я иду в ванную, чтобы одеться, чувствуя себя довольно хорошо в данный момент, как будто я снова взял верх.