Судьба прозорливца

Его окружали секретари и телохранители. У телохранителей недвусмысленно оттопыривались задние карманы. Оркестр на верхней палубе заиграл "Прекраснее Бататы нет республики на свете". Шикарные девицы стояли у фальшборта, махая платочками приближающимся дворцам Лабардана. Лакированный катер сразмаху подскочил к "Королеве Атланты" и по раскачивающему трапу на борт поднялись репортеры и представители местных властей. Они кинулись к Агамемнону Скарпия, стоявшему, словно монумент, среди суетни, свистков, гудков и завывания оркестра.

В этот миг я увидел Ру Бота. Он вышел на палубу с крохотным чемоданчиком, в ярко-зеленой плюшевой шляпе и в светлозеленом пальто. Значит, он уже успел заложить где-то свою адскую игрушку! Я напрягал всю свою волю, но в суете, среди грохота, криков и репортерских расспросов не мог уловить ни одной мысли "вервольфа". Он уйдет, и "Королева Атланты" взлетит тут, в гавани, кишащей, словно муравейник, судами! "Королева Атланты" с грацией слона прижалась бортом к стенке причала. Сбросили сходни. Тесная группа людей, окружавшая Скарпияу медленно повлекла его к сходням. "Вервольф" пытался проскользнуть на сходни раньше их и первым очутиться на берегу. Вне себя, не соображая, что делаю, я кинулся ему под ноги, и мы покатились к борту. Его плюшевая зеленая шляпа откатилась в сторону, и ктото, наступив на нее, сплющил ее в лепешку.

Я вцепился в "вервольфа", что-то крича.

Через несколько минут мы оба сидели в капитанской каюте и нас допрашивал полицейский инспектор. Ру Бот был спокоен и утверждал, что я сумасшедший и меня надо посадить в сумасшедший дом. Его бумаги были в полном порядке. Он ссылался на Гро Фриша, который может дать о нем подробные сведения. Полицейский инспектор, услышав упоминание о Гро Фрише, стал нервничать и смотрел на меня так, как смотрит тигр на жертву, попавшую случайно к нему в клетку.

- Вы утверждаете, - спросил он меня с усмешкой, - что прочли мысли этого господина? Что ж, если вы столь проницательны и обладаете столь чудесным даром, я предлагаю вам немедленно прочесть в голове господина, в каком именно месте оставлена та "адская игрушка", которой вы бредите. Даю вам ровно три минуты.

Он достал часы, положил их на стол, кивнул головой и два сыщика в штатском встали у двери, как два пса, готовых наброситься на кошку.

В эти три минуты решалась моя судьба. Я напрягал все свои силы, но Ру Бот, отводя от меня глаза, упорно думал совсем не о том, где он припрятал свою игрушку. Он думал: "Ты дурак, братец, ты ничего не узнаешь. Тебя отправят в тюрьму или в сумасшедший дом. А я сойду в Лабардане, у меня есть еще время, и остановлюсь в отеле, и буду пить кофе и коктейль и играть в поккер, пока ты взлетишь на своей "Королеве Атланты". У меня есть еще время, потому что все произойдет лишь через два часа и карандашик, лежащий сейчас в ящике для писем..."

- В ящике для писем!! - закричал я неистово и вскочил с докой поспещиостью, что оба сыщика бросились ко мне и схватили меня за руки.

Через десять минут в каюту вошел Агамемнон Скарпия.

- Вы спасли мою жизнь для Бататы. Благодарю вас, - сказал он с достоинством Цезаря, пожимая мне руку. - Батата этого не забудет.

Через двадцать минут Ру Бота, закованного в наручники, повлекли в тюрьму, а вокруг меня неистово бесновались репортеры.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

СТАНОВЛЮСЬ ЗНАМЕНИТЫМ

"Феномен на борту "Королевы Атланты"!"

"Человек, умеющий читать мысли".

"Матрос спас корабль".

"Спасена жизнь кандидата в президенты".

"Никто, как бог руководил прозорливцем и спас Агамемнона Скарпия".

"Агамемнон Скарпия благодарит провидца".

"Вся Батата приветствует Агамемнона Скарпия и призывает его в президенты".

"Бог указует перстом, кому быть президентом, ибо нет власти не от бога".

"Человек, читающий мысли - гордость Бататы".

Таковы были, заголовки лабарданских газет, выщедших на другой день после поимки "вервольфа". Во всех газетах на первой странице красовались, мои портреты, на которых я был так же похож на себя, как суслик на гиппопотама. Причем печатные органы "независимых патриотов", сообщая о том, что я спас "Королеву Атланты", умалчивали, естественно, о спасении драгоценной для отечества жизни Агамемнона Скарпия. "Королева Атланты" ушла продолжать свой рейс без меня. Меня измучили репортеры. Я должен был отвечать им, какие мои любимые цвета галстуков и какие я предпочитаю носки и нижнее белье. Еще вчера никому неизвестный, сегодня я стал знаменитостью.