Судьба. На острие меча

Эх, я-то уже подумала… а оказывается никто меня от ратных подвигов освобождать и не собирался.

Первая же моя стрела, найдя брешь в переплетении окружающих нас ветвей, пронзила грудь и сердце высокого, когда-то статного мужчины. Его тело тут же скрючилось и оплыло вниз черной безобразной массой. Вторая, расщепив на пути пару небольших веток, пронзила голову совершенно седой, беззвучно разевавшей рот женщины, которая неизвестным мне образом попала в этот черный — да будь он проклят! — Лес. Третья стрела застряла в одном в сучков, так и не достигнув цели, зато четвертая поставила точку в мучениях ещё одного несчастного. Всё это время вокруг меня шла ни на мгновение не прекращающаяся битва. Мужчины, образовав тесный треугольник, изо всех сил рубили и отбивали рвущиеся ко мне — да, именно ко мне — ветви и сучья, а поблизости уже слышались завывания спешивших сюда обруков. Колчан постепенно пустел, а ещё более стремительно истаивало отпущенное нам время.

— Стойте, — громко и властно прошелестел Лес, — довольно смертей и крови, — окружившие нас ветви и обруки как по команде отпрянули назад. Моя рука, держа до упора натянутую тетиву, слегка дрожала. Я, не зная, как поступить, не смела разжать пальцы, но и желания отпустить лук тоже не было. В своей жизни мне пришлось увидеть достаточно подлости, чтобы вот так запросто поверить в честные намерения своего врага.

— Авель, опусти лук, — Ильдарас осторожно коснулся моего плеча, с другой стороны от меня стоял Тёрм. Он тяжело дышал, глаза грозно пылали, но иззубренный меч был отведен назад. Пыхтящий Мейхель едва удерживал его за пояс.

— Чего вы хотите? — Выкрикнул рвущийся в бой Терм. Его трясло от переполняющей сердце ярости.

— Не троньте наши стада, — вот как они называют обреченных на долгие годы мучений людей, — и мы не станем убивать вас.

— Что? — взревел Тёрм, теперь и Ильдарасу пришлось ухватить его за пояс, — да я только за одного Мардлофа повыдергиваю все ваши корни!..

— Тёрм, опомнись, их уже не вернёшь, — чтобы быть услышанным маг кричал ему в самое ухо, и тут же обратился к деревьям, — но мы ещё хотим забрать лошадей.

По рядам обруков пробежал ропот.

— Хорошо, — на удивление легко согласился Голос. Обруки обречённо вздохнули, а Лес добавил, — вы заберёте всех, кроме двух. Они остались без всадников, они нужны моим рабам.

— Согласен, — кажется Ильдарас сегодня был не склонен к длительной торговле, — где наши кони?

— Их приведут к вам. Ступайте по аллее, она выведет вас к тропе. Уходите и больше не возвращайтесь, вы и так принесли нам много горя.

"А вы нам?" — хотела крикнуть я, но не стала. Мейхель и Ильдарас сунули мечи в ножны, почему-то безоговорочно поверив в обещание врага.

— Идём, Терм, — я настойчиво потянула его за рукав.

— Нет, я не могу смириться с подобным, — он упрямо замотал головой, — идите, а я останусь сражаться.

— Мы отомстим, Тёрм, верь мне, — я снова потянула его за рукав.

Ильдарас повернулся и заглянул ко мне в лицо.

— Идем, Термарель, она знает что говорит. Идем! — настойчиво повторил он.

Тёрм, не сводя ненавидящегося взгляда с поляны, повиновался.

Стук копыт и конское ржание возвестили нас о приближающемся караване. Следующие три часа прошли в напряженной скачке. Мы молча нахлестывали лошадей, слыша, как за нашими спинами трещат, смыкаясь, ветви деревьев, как улюлюкают неотстающие от нас ни на шаг обруки…

Напали на нас в тот момент, когда мы, наконец, вырвались из узкой полосы древней аллеи. Наверное, Ильдарас ждал нечто подобного, поэтому, когда до её конца оставались считанные метры, он приказал обнажить мечи и приготовиться к схватке. Ветки ударили одновременно со всех сторон, только теперь они не стремились стащить нас с коней, а просто били, стараясь покончить с незваными гостями как можно быстрей. Ударом горбатой ветви меня сбило с коня, я кубарем покатилась под копыта лошади Тёрма. Тому едва удалось отвернуть в сторону. Я вскочила на ноги, а Тёрм уже разворачивал назад.

— Держись, — закричал он, хватая меня правой рукой и сильным рывком закидывая на круп лошади позади себя. Я послушно обняла его одной рукой, другая сжимала оборванные поводья Верного, скакавшего рядом на полкорпуса впереди лошади Тёрма. Мой конь сносил грудью перегораживающие дорогу сучья, рвал зубами тянувшиеся к нам ветви, опрокидывал копытами встающих на пути существ. Когда мы вырвались под полог синего вечернего неба, я, кусая губы, прижимала к себе подвернутую руку; иссечённый и избитый ветвями Терм, едва держась в седле, пытался всунуть в ножны уже ненужный меч; а окровавленный Мейхель обессилено сползал с коня, держась за разбитую голову. Один лишь маг был в состоянии продолжать битву. Мой взгляд скользнул по сторонам, наших противников нигде не было. Силы оставили меня, и я начала медленно сползать на землю.

— Где огниво? — Ильдарас тормошил меня за плечо. Я лежала в дорожной пыли, отвечать не хотелось. — Где огниво?