Судьба генерала

Каик тем временем уже приближался к противоположному берегу, к колоннаде дворца, который целиком был выдержан в греческом стиле и окрашен белой масляной краской с позолотой на решётках. Даже выходы дымовых труб были декорированы дорическими колоннами, что придавало зданию какой-то нелепо-очаровательный вид. У причала белоснежные мраморные ступени спускались к качающимся на волнах позолоченным лодкам. Когда гости уже поднялись по лестнице, у входа во дворец их встретил хозяин, начальник гвардии султана, Ахмед-паша, смуглый моложавый мужчина в красной феске, с короткой, подстриженной, крашенной хной бородкой и в мешковатом синем мундире с брильянтовым полумесяцем на груди. Он действительно был в жёлтых, столь презираемых русской примадонной ботинках.

После церемонных восточных приветствий радушный хозяин повёл гостей по длинной анфиладе зал, довольно аляповато украшенных сусальным золотом и зеркалами. Во дворце было тихо, прохладно и немного грустно. Натали очень понравилось, как цоканье её каблучков о мраморные плиты пола с гулким эхом разносится под высокими сводами, сплошь изукрашенными золотой лепниной, драгоценной мозаикой и разноцветным геометрическим орнаментом. В многочисленных зеркалах многократно отражалась стройная фигура красавицы в шикарном парижском платье. И если бы ещё вокруг было побольше мужских восторженных глаз, то и желать большего от этой экскурсии было бы нечего. Вскоре служанки отвели Натали в купальню, а мужчины направились в сад, где в белоснежной беседке, в тени раскидистых пиний, они начали уже деловую, а не светскую беседу.

4

Им переводил худой, невысокий грек с длинным, горбатым носом и чёрными, блестящими глазками, очень близко сидящими друг от друга. Он смешно дёргал головой, когда поворачивался от собеседника к собеседнику. Синяя кисточка на его красной феске летала по воздуху с одной стороны круглого головного убора на другую. Но переводил очень быстро и без малейшей запинки. Его французский был безукоризненным.

Сначала Жак вынул из внутреннего кармана довольно объёмистую плоскую шкатулку и открыл её. Там на малиновом бархате лежала золотая луковица часов. Лучи солнца заиграли на драгоценных камнях, которыми та была сплошь усыпана. Глаза Ахмед-паши сверкнули поярче, чем рубины и алмазы. Это была его страсть — старинные часы. Он уже собрал великолепную коллекцию.

— Разрешите подарить вам эти часы, ими когда-то пользовался один из самых почитаемых монархов Европы — Людовик Четырнадцатый.

Смуглые руки начальника султанской гвардии с наслаждением погладили шедевр ювелирного искусства.

— Это, конечно, не лично мой подарок, — заметил французский дипломат, — сам наш король Луи-Филипп Орлеанский поручил мне вручить вам его в знак глубокой признательности за ваше расположение к интересам Французского королевства.

— Спасибо, — мягко ответил Ахмед-паша. — Передайте Его Величеству Луи-Филиппу, что я и впредь буду способствовать, опираясь на мои пусть и слабые силы, охране интересов Французского королевства в пределах нашей империи.

— Мы очень ценим вашу поддержку, уважаемый паша, — проговорил, льстиво улыбаясь, Жак Варенна. — Тем более, что скоро могут наступить времена испытаний, они потребуют мужественных решений для смелого обновления всей жизни Османской империи. И мы надеемся, что вы встанете на сторону нового, а не станете цепляться за уже давно отжившие предрассудки и лиц, которые себя полностью скомпрометировали.

— Я очень ценю, что ваше правительство поддерживает ветер перемен, он движется к нам под зелёным знаменем пророка, и уверен в том, что очиститься от скверны, в которой мы, к сожалению, прозябаем, нам поможет обращение к нашим здоровым корням, а не бездумные заимствования заморских, чуждых нам обычаев и порядков, — проговорил паша, и его глаза зажглись фанатичным блеском, который отнюдь не понравился собеседнику.

Но дипломат, конечно же, не подал вида и продолжил разговор. Речь зашла о позиции России. Это очень волновало французов.

— К сожалению, русский посол Бутенёв на вчерашней встрече с султаном обещал любую помощь, вплоть до вооружённой, нашему владыке против войск Ибрагим-паши. Император Николай занял жёсткую позицию и отправил к нам своего личного представителя — генерала Муравьёва. После встречи с султаном он поедет в Александрию к Мухаммеду-Али, — не спеша сообщил Ахмед-паша.

— Да что ж вы сразу же не начали с этой новости? — встрепенулся Жак Варенна, он был так взволнован, что вскочил и зашагал по беседке, — Ведь это же меняет весь расклад сил. Сколько войск выделяют русские в экспедиционный корпус? Когда он прибудет? Где место высадки? — посыпались градом вопросы француза.

— Все детали будет обговаривать с султаном генерал Муравьёв. Он, возможно, и возглавит русские силы.

Дипломат взял себя в руки и сел на подушки рядом с пашой.