Судьба

– Значит, твое предательство еще более гнусно!

Цзянь вздохнул.

– По-моему, мы ходим кругами. Тебе не приходило в голову, что, может быть, я никого не предавал?

Лао покачал головой.

– Настоятели особым декретом известили нас, что ты – злодей.

– Они ошибаются. Об этом ты не подумал? – крикнул Цзянь, подаваясь вперед и напрягая связанные за спиной руки. – Может быть, они врут!

– Они никогда не сбивали меня с истинного пути. И потом, священные тексты непогрешимы.

– Да ладно! Настоятели совсем недавно называли меня героем Тяньди!

– Они неверно истолковали пророчество!

– Может, они опять ошиблись!

Лао вновь покачал головой.

– Подвергать сомнению мудрость настоятелей – кощунство.

У Цзяня заломило в висках.

– Да уж, очень удобно… Я правильно понимаю, что писания Тяньди непогрешимы, но по части толкований нужно доверять настоятелям и сомневаться в их мудрости нельзя?

Лао кивнул.

– Теперь ты понимаешь, как ужасно твое предательство.

– Нет. Не понимаю, – Цзяню все никак в это не верилось. – Настоятели могут лгать.

– Настоятели говорят сущую правду. Это твой змеиный язык пытается сбить меня с пути, – сказал монах и встал. – Я не потерплю этого и не позволю тебе совращать других. Я поставлю стражу у двери ради твоего блага и блага моих братьев. Пусть небеса выжгут твою запятнанную душу, злодей Тяньди.

Дверь захлопнулась с громким стуком, и Цзянь наконец остался наедине со своими мыслями. Он испугался меньше, чем ожидал. В основном он страшно устал и больше всего хотел закрыть глаза и заснуть. Но юноша заставил себя бодрствовать. Нельзя было сидеть сложа руки и ждать, когда Тайши придет к нему на помощь. Он был должен что-то сделать, как-то себе помочь.

Цзянь огляделся. Корабль казался необычным. Пленник сидел в просторной столовой с двумя рядами столов и скамей вдоль стен. Посредине был круглый очаг, а у дальней стены – стойка для раздачи пищи. На потолке висела деревянная лампа. По крайней мере, его не бросили в камеру или в клетку. Цзянь думал, что проснется в сырой и холодной подземной тюрьме, на загаженной соломе, и будет драться с огромными крысами за еду. По крайней мере, так заточение описывалось в любовных романах, которые приносила Цофи. По ним она учила Цзяня читать. Еще она утверждала, что они помогают ознакомиться с хорошими манерами и придворными интригами. Цзянь и не подозревал, что при дворе такую важную роль играют неразделенные чувства и любовные треугольники.

Корабль определенно был слишком роскошен и хорошо отделан для военного или торгового судна. Деревянные балки покрывала резьба с изображением морских змеев и летающих черепах. На стене юноша увидел огромную карту реки Юкань и гобелен, на котором была вышита гора, которая висела в воздухе над опрокинутым полумесяцем, обращенным концами вверх. Цзянь сидел в кресле черного дерева. Остальная мебель тоже была богатой. Даже длинные скамьи украшал изысканный орнамент. Этот корабль принадлежал вельможе. Перед мысленным взором Цзяня встали знакомые картины, и он ненадолго затосковал по Небесному дворцу.

Что делали эти люди среди Облачных Столпов? Цзянь задумался: может быть, его друзья тут? Может быть, и Кайю схватили? А где мастер Соа? Понял ли он, что Цзяня похитили? Или он тоже в плену? Что, если прочие погибли, защищая Цзяня? Юноша мрачнел с каждой мыслью. Трудно было смириться с тем, что дорогие ему люди пострадали из-за него.

Корабль продолжал колыхаться, и лампа раскачивалась, осыпая пол хлопьями копоти. Потолок скрипел от приглушенных шагов наверху. Из-под пола исходило низкое урчание.

Каюта закачалась сильнее, лампа заходила туда-сюда, как маятник. Юкань, видимо, закатил истерику. Повезло Цзяню, что вся мебель была прикреплена к полу, иначе бы он, связанный, упал на пол и его задавила бы тележка с грязной посудой.

Он подумал: монахи должны поплатиться за то, что сочли героя Тяньди беспомощным. Цзяню не хотелось этого признавать, но ему было очень обидно, что истинные последователи его религии не верили в его способности. Он знал, что не должен волноваться из-за мнения этих негодяев… но все же. Еще больнее было думать, что Высокий Курган Небес – собрание глав религии Тяньди, – очевидно, знал о замысле князей. Видимо, настоятели это дозволили. Иначе бы князья не посмели.

Цзянь стал возиться с веревками; он дергался вправо и влево, вверх и вниз, назад и вперед, но только ободрал запястья. Он попытался представить, что его руки превратились в струи воды, и сбросить веревки. Затем прибег к грубой силе. Ничего не вышло. Узлы как будто затянулись еще туже. Так продолжалось некоторое время, пока запястья не начали кровоточить. Тогда Цзянь сдался и уныло согнулся в кресле. Ему даже подложили мягкую подушку!