Судьба

– Вы велели мне напомнить вам, что не надо заходить в чайный дом.

– Допустим, и что?

– Не заходите в чайный дом. Всё, я хочу спать.

– Почему тетушка Найфунь так вас не любит? – спросил Кайю.

– Не твое дело, парень, – буркнул мастер Немеркнущего Яркого Света. – Ведьма она, а не тетушка.

Когда повозка миновала городские ворота, Цзянь заметил, что стражники изменились. Они надели форму, и среди них появились новые лица. Раньше городок охраняли лишь четверо, и все знали их по именам, так что они и без формы прекрасно обходились. Но теперь каждый стражник щеголял в сероватой рубахе и безобразной коричневой шляпе, с которой свисала нитка бус, похожая на крысиный хвост.

За этим последовало второе наблюдение. Безобразных коричневых шляп было много, гораздо больше четырех. Что же случилось? Цзянь насчитал шестерых стражников у северных ворот, через которые в Бантунь въезжало меньше всего повозок. И все незнакомые.

Повозка остановилась за воротами. Сонь надвинул ниже соломенную шляпу и поднял воротник. Он протянул руку.

– У тебя долговая табличка Тайши?

Цзянь подозрительно взглянул на протянутую руку. Впрочем, Тайши ведь велела ему повиноваться каждому мастеру, как собственному.

Как только он протянул табличку, та исчезла в недрах одеяния Соня.

– Заберешь вечером. Ступай сними комнату и закупи все, что нужно.

– А вы куда, дядюшка Сонь? – спросил Кайю.

Мастер Немеркнущего Яркого Света уже зашагал через улицу. Он повернулся и ответил, не переставая пятиться задом:

– К Чжаню. Кстати, сливового вина и цзуйжо купи вдвое больше, чем указано.

– Но…

– И не забудьте за мной заехать, когда соберетесь обратно.

Мастер скрылся в толпе.

– Кажется, мы предоставлены сами себе, – задумчиво произнес Кайю. – Дядюшка Сонь такой забавный. Его, кажется, ничто не волнует.

– Не кажется, – сказала Сонайя, выпрыгнула из повозки и двинулась в другую сторону. – Непременно заберите у него табличку вечером, иначе он истратит весь кредит на выпивку и шлюх.

– Он многое пережил…

Цзянь теперь гораздо больше сочувствовал Соню. Его пугало сходство их судеб. Юноша отчаянно надеялся, что сам не станет таким, хотя шансов в любом случае было немного. Цзянь скорее погиб бы от руки Вечного Хана. Ну или до него добрались бы князья, наемные убийцы, охотники за наградами, священнослужители Тяньди, алчные головорезы, какой-нибудь военный искусник, желающий составить себе имя…

– Куда ты? – спросил Кайю.

– В купальню, – ответила Сонайя, не оборачиваясь.

– А где мы встретимся? – крикнул Цзянь.

Та коротко бросила: «В чайном доме» – и скрылась в толпе.

Вот и вся помощь.

– Похоже, мы правда предоставлены сами себе, – буркнул Кайю.

Юноши привязали повозку и двинулись по Хребту – так называлась главная улица Бантуня. Цзянь шагал неторопливо и смотрел по сторонам. Он не был в Бантуне всего два месяца, но с тех пор многое изменилось.

Суровая погода третьего цикла привела в город самых разных людей, искавших убежища. Повсюду мелькали незнакомые лица, а по улице нескончаемой вереницей катились повозки. Лошади и гигантские вараны тянули фургоны и экипажи; попадались и тележки рикш. Перед игорным домом Чжаня, носившим название «Необыкновенно большая удача», стояла очередь на полквартала. Еще более длинная очередь, уходившая в противоположную сторону, начиналась у дверей дома развлечений. Стражников в форме было много, однако особого рвения они не проявляли. Проходя мимо, Цзянь подавил желание уставиться в землю. Сонь сказал: «Веди себя естественно».

Юноши принялись делать покупки – они зашли в несколько лавок и оставили заказы на следующий день. Сначала, как всегда, к мяснику, за двумя связками хрустящих, дважды обжаренных на вертеле в собственном жире уток. Затем они купили чан закваски, кирку, мешок медных гвоздей, бочонок черного дегтя и кожаный нагрудник. Свой Цзянь порвал на тренировке. Потом они заглянули в три винные лавки и оставили заказ общим счетом на шесть бочонков вина и три бутыли цзуйжо. На рынке юноши, разделившись, приобрели пять мешков лука, три мешка риса, ящик дынь и три рулона льняной ткани. Цзянь также заказал у резчика ось, а горшечнику оставил в починку несколько треснутых посудин. Цофи немилосердно обращалась с кухонной утварью.

Кайю, что неудивительно, устремился прямо к загону со львами, как только его увидел.

– Я пойду немножко посмотрю. Встретимся за ужином, ладно?

Цзянь помахал ему и двинулся дальше по улице, с удовольствием разглядывая витрины и наслаждаясь временной свободой. Пока они с Тайши не поселились в храме, он сам не сознавал, насколько соскучился по людям. Теперь он наслаждался тем и другим – и присутствием людей вокруг, и в то же время полным одиночеством.

Покончив с заказами, Цзянь направился к чайному дому, когда вдруг заметил Лао, монаха Тяньди, который подметал улицу перед новым храмом. Очевидно, святилище открылось. Даже несмотря на монашеские одеяния, на которые сверху был наброшен грубый плащ, молодой человек уже не казался чужаком в городе.