Читаем Суданские хроники полностью

А паша Махмуд расточил все богатство. Он его разбрасывал как попало и осыпал им стрелков. Государю же Мулай Ахмеду он послал лишь сто тысяч золотом.

Затем прослышал паша Махмуд — а был он в Томбукту, — что евнух каид Аммар и его товарищи, которых оставил паша в крепости Колени, застигнуты великими бедами со стороны аскии Нуха. И паша послал к ним каида Мами ибн Берруна на судах, дабы тот их доставил в Томбукту. И когда тот прибыл к ним, то не смог войти к ним со стороны ворот крепости из-за того, что товарищи аскии Нуха [сильно] теснили осажденных. А Мами подошел к ним по реке на судах с тыльной стороны крепости; они сломали [ограду] крепости с той стороны, в пролом вошло судно, каид Аммар сел в пирогу фанфы[600] Саида Дуга, и [все] они достигли Томбукту невредимыми.

Упомянутый фанфа сказал: когда жители Дженне прогнали государя Мали после возвращения паши Джудара в Марракеш, а помянутый каид Аммар был тогда пашою, к нему послали поздравление через чауша Масуда ал-Лаббана на его, [фанфы], судне. Говорит он: "Когда предстали мы перед Аммаром, он спросил: "Ты не тот ли, кто вез меня на своей пироге, когда мы уходили из крепости Колени?" Я ответил: "Да, это я!" И узнал я тогда, что он тверд памятью и проницателен глазом..."

В ответ на прибытие посланцев кадия Омара в Марракеш повелитель государь Мулай Ахмед в сафаре — а Аллах лучше знает! — тысяча второго года [27.X—25.XI.1593], вскоре после захвата факихов, послал в Томбукту каида Бу Ихтийара; а тот был принявший ислам христианин, /172/ смуглый цветом и красивый телосложением, сын государя христиан. Мать его была невольницей, и братья ему завидовали из-за его матери. И когда их зависть многократно проявилась, каид бежал к мусульманам в Марракеш — к Мулай Ахмеду. Его отец послал выкупом за него большие деньги; но когда деньги пришли к Мулай Ахмеду, тот их передал [Бу Ихтийару]. И сказал султан: "Это — твоя доля целиком, законная и по праву". Обычай же их в подобных случаях таков, что они не возвращают деньги тому, кого выкупают.

Коротко говоря, государь написал кадию Омару письмо о помиловании и отправил посланцев [того] с каидом Бу Ихтийаром, повелев ему сказать паше Махмуду, чтобы тот не причинял факихам зла. Ранее же он уже писал паше, чтобы тот их схватил и отправил к нему в железах; но никто из слуг султана этого не знал.

Когда они прибыли в город Тегаззу, каид Бу Ихтийар прослышал о том всем, что претерпели факихи от руки Махмуда ибн Зергуна. Он ночью призвал Шамс ад-дина и сказал ему: "Мулай Ахмед обманул меня и обманул вас!" И он рассказал тому, что произошло с его семьей, и велел ему что-нибудь придумать ради спасения своей жизни. Шамс ад-дин же бежал к Исе ибн Сулейману ал-Барбуши, шейху [племени] улед абдаррахман — а их шатры тогда находились позади Тегаззы. Он вступил под покровительство шейха и просил у того, чтобы он его доставил в область Уада. Иса сам доставил его туда, как он желал, и Шамс ад-дин жил в этой области до возвращения ученейшего факиха Ахмеда Баба в Томбукту. Тот послал к нему, Шамс ад-дин приехал, немного пожил с ним в Томбукту и умер, да помилует его Аллах.

Что же касается Махама [Мухаммеда?] Улд Идидера, то он получил охранную грамоту от Мулай Ахмеда с тем, чтобы он сам доставил ее паше Махмуду вместе с каидом Бу Ихтийаром, когда они прибудут в Томбукту с отрядом, который был с каидом, — а это тысяча двести стрелков: шестьсот из числа жителей Массы[601] под началом Бу Ихтийара и шестьсот — из людей [племени] Хаха[602] с ал-Хасаном ибн аз-Зубейром. Султан повелел им обоим разделиться в пути, дабы не создавалось толкотни около колодцев по приходе к ним. И там, где /173/ днем находился Бу Ихтийар, затем проводил ночь ал-Хасан ибн аз-Зубейр, пока они не достигли Томбукту; и Бу Ихтийар вступил туда первым. Это был первый раз, когда султан призвал на службу жителей Массы и людей Хаха взамен выплаты [ими] повинностей и подати. Вместе с ними обоими был и каид Абд ал-Малик, но он проследовал в город Гао и [остался] жить там. Затем паша Махмуд вознамерился отослать факихов в Марракеш после содержания их в тюрьме около пяти месяцев. И вышли они большой группой отцов, детей, внуков, мужчин и женщин, плотной толпой, как стрелы в колчане, в субботу двадцать пятого джумада-л-ухра упомянутого года [18.II.1594]. А вместе с ними шли кахийя Ба Хасан-Фарид, каид Ахмед ибн Йусуф ал-Улджи и другие. Что касается Ба Хасана-Фарида, то он умер в дороге. Причина же этого [такова]: в день его смерти караван начал готовиться к выступлению, а кахийя пошел к святому Аллаха Всевышнего факиху отшельнику сейиду Абд ар-Рахману, сыну святого Аллаха Всевышнего, отца благословений, факиха Махмуда, а тот совершал ритуальное омовение. И пнул его кахийя ногой и приказал ему встать, не закончив омовение. Но факих [остался] сидеть, пока не завершил омовение свое, потом сел на своего верблюда[603]. Сел верхом и помянутый Фарид; но очень скоро [его] верблюд взбрыкнул, сбросил его на землю, и переломилась шея его, и кахийя умер в то же мгновение.

Перейти на страницу:

Похожие книги

История Железной империи
История Железной империи

В книге впервые публикуется русский перевод маньчжурского варианта династийной хроники «Ляо ши» — «Дайляо гуруни судури» — результат многолетней работы специальной комиссии при дворе последнего государя монгольской династии Юань Тогон-Темура. «История Великой империи Ляо» — фундаментальный источник по средневековой истории народов Дальнего Востока, Центральной и Средней Азии, который перевела и снабдила комментариями Л. В. Тюрюмина. Это более чем трехвековое (307 лет) жизнеописание четырнадцати киданьских ханов, начиная с «высочайшего» Тайцзу династии Великая Ляо и до последнего представителя поколения Елюй Даши династии Западная Ляо. Издание включает также историко-культурные очерки «Западные кидани» и «Краткий очерк истории изучения киданей» Г. Г. Пикова и В. Е. Ларичева. Не менее интересную часть тома составляют впервые публикуемые труды русских востоковедов XIX в. — М. Н. Суровцова и М. Д. Храповицкого, а также посвященные им биографический очерк Г. Г. Пикова. «О владычестве киданей в Средней Азии» М. Н. Суровцова — это первое в русском востоковедении монографическое исследование по истории киданей. «Записки о народе Ляо» М. Д. Храповицкого освещают основополагающие и дискуссионные вопросы ранней истории киданей.

Автор Неизвестен -- Древневосточная литература

Древневосточная литература