Суданские хроники

Когда Мухаммед-Гао послал освободить двух своих заточенных в тюрьму братьев — фари-мундио ал-Мустафу и бентал-фарму Нуха (а он был младший из них двоих годами, Нух был моложе ал-Мустафы), они оба испытали сильную радость и оба решили: когда они прибудут к аскии, то почтят его сан вплоть до того, что пойдут перед ним пешком, когда он будет ехать верхом. Но по дороге их застала весть об этом несчастье (т. е. о захвате его вместе с его людьми), и они оба вернулись /153/ обратно в землю Денди.

К ним собрались все, кто был из сонгаев, и договорились с Нухом, что поставят во главе своего дела фари-мундио ал-Мустафу, дабы был он аскией. Но ал-Мустафа не согласился и сказал им: "Нух достойнее и более благословен. Благодать повсюду, куда ее помещает Аллах; она не принадлежит исключительно ни старости, ни молодости!"

И сонгаи присягнули Нуху, и все беглецы, кто направился было в другую сторону, вернулись назад, к нему. Нуху осталось желать [прибытия] только Мухаммеда-Мори и Мухаммеда Улд Бентьи. А они оба продолжали находиться у паши Махмуда, пока Аллах не освободил их обоих. Оба они бежали к Нуху; бежал и бара-кой Малик. Аския Нух сильно им обрадовался и возблагодарил Аллаха Всевышнего за благополучное прибытие их обоих к нему, сказав: "У меня не осталось более желаний, раз эти два мужа соединились с нами!"

Паша же Махмуд назначил Сулеймана аскией над теми сонгаями, что остались с марокканцами.

Люди рассказывали, будто катиб Букар-Ланбаро — тот, кто предал Мухаммеда-Гао и его товарищей и продал их паше Махмуду, так что тот смог их захватить. Но Букар сказал одному из своих приятелей в Томбукту, когда жил в нем после всех [этих] событий: "Клянусь Аллахом Великим, того, что возводят на меня относительно предательства, не было! Я сообщил Мухаммеду-Гао лишь то, что мне внушил посоветовать Аллах, полагаясь и доверяя тому в чем мне поклялся относительно того [дела] Махмуд. Это только он предал — предал меня и предал Мухаммеда-Гао! Все мы завтра возвратимся, представ перед Аллахом Всевышним!"

Затем паша Махмуд снарядил свое войско и последовал за аскией Нухом в землю Денди. Там он его настиг, так что однажды жители земли канты услышали звук марокканских ружей из-за столкновения между противниками. Нух со своими товарищами поначалу поселился в городе Корао на окраине страны — это земля Мали до пределов земли канты. Но паша Махмуд не переставал преследовать его походами, так что построил касбу в городе Колени и поселил в ней двести стрелков, назначив над ними начальником /154/ евнуха каида Аммара.

Махмуд пробыл, воюя в той области, полных два года. Между ними там произошли многочисленные сильные стычки. Однажды паша преследовал Нуха, пока не достиг со своим войском обширного и очень большого заболоченного участка. Марокканцы шли по дороге и дошли до большого густого леса, дорога входила в тот лес, и кахийя Ба-Хасан-Фарид (а он был пытлив и осторожен) натянул поводья своей лошади, остановившись. Паша Махмуд послал к нему: что-де это за остановка? Он разгневался, кричал и поносил кахийю за трусость и испуг. Но когда тот к нему приблизился, то сказал паше: "Клянусь Аллахом, если б я знал на своем теле единственный волосок со страхом и испугом, я бы вырвал его из тела! Однако я не гоню вслепую войско господина нашего султана, да поможет ему Аллах, к опасности и соблазнам..." И приказал кахийя, чтобы в лес выстрелили тяжелыми стрелами[593]. Когда же марокканцы метнули их, из леса стали выскакивать бегущие люди; и многие из них умерли от пуль. Это аския Нух спрятал их в засаде против марокканцев, где, как он знал, для марокканцев не было пути, кроме той дороги, чтобы они внезапно атаковали последних. Но Аллах Всевышний спас марокканцев от хитрости аскии и его обмана по причине проницательности упомянутого кахийи Ба-Хасана-Фарида. Тогда марокканцы вступили в [этот] лес и прошли его невредимыми.

В той земле между противниками были многочисленные страшные бои. И аския Нух при всей малочисленности своих последователей добился от марокканцев того, чего от них не добился Исхак-аския при всем множестве его сторонников, даже если бы [их было больше] в десятью десять [раз]. В день [боя при] Борни из числа товарищей паши Махмуда умерли восемьдесят человек из лучших пехотинцев. И тот, кому я доверяю, рассказал мне, что Махмуд пошел осматривать мертвецов, после того как противники разошлись, и велел /155/ развязать их пояса, бывшие под их животами. Все чеканенные динары были вынуты из их поясов, и паша Махмуд все забрал себе.

Но от длительности того пребывания в той земле марокканцы потерпели великий и тяжкий ущерб из-за большой усталости, распространения голода и наготы и болезней от нездорового характера земли. Вода ее поражала их желудки болезнью; из-за последней умерли многие из марокканцев помимо убитых в бою.

Вначале аския Нух лично водил свое войско в сражение, но впоследствии поручил это Мухаммеду Улд Бентьи, и на его плечи легло руководство битвой; о нем есть относительно того известные сообщения и многочисленные рассказы.