Ступая за Край

— Что говоришь ты? — прошептал Гелан. — Что говоришь ты?

— Жена его жила вдали от мужа, он был слишком увлечён морем, строительством флота. Я думал переманить жену его на нашу сторону, и Арарин пообещал мне, поклялся, что не причинит ей вреда, но он поступил иначе. Он подкупил молодого воина, который очаровал жену мужа своего, и в итоге она родила младенца. Мать Гелана хотела скрыть это, но Арарин сделал так, что об этом стало известно, он дал монет местным сановникам, чтобы суд был самым суровым из всех возможных…

— Как он посмел? Как ты посмел?

— Гелан, я не знал этого, пока всё не случилось, Арарин клялся, что не причинит вреда жене твоей! Он клялся! Я не мог не верить ему, он спас мне жизнь, и не только мне, ты видел скольким людям, женщинам, детям он спас жизнь!

— Убив Иирит!

— Да. Такова цена. Когда сердце твоё было полно горя и ненависти, а жизнь бессмысленна, Арарин пришёл к тебе, не дав оплакать жену свою, и сказал, что ты сын Оссагила. Рассказав тебе историю твоего якобы рождения, а если поверил ты, то и люди поверили в это… тем более, сердце твоё всегда было открыто чужому горю. Ты давал монеты бедным, помогал лечить больных, ты сильный и храбрый воин, и за это тебя уважали мужчины, ну а женщины… женщинам виднее, за что они любили тебя.

— Как Элтелилор узнает о том, что творится здесь и сейчас?

— Он не узнает подробностей, и если вы сейчас предадите смерти этого воина, а потом на погребальном костре сожжёте тело его — он не узнает, являлся ли этот юноша сыном его и Наследником Тарвирлионом, но уверен я — он уже знает, что тут происходит… и уверен, он не простит смерти сына своего.

— Почему ты уверен, что Элтелилор уже знает, ты испытываешь моё терпение! — Аралан.

— Поселение наше, как ты видел, находится на границе с землями Элтелилора, мы успели спрятать в горах некоторых женщин, детей и мужчин, это тебе тоже известно, Наследник.

— Ты ещё не нашёл их, Эарсил?

— Не трать время попусту, Наследник Аралан, мы с рождения живём в горах и ориентируемся в них лучше, чем любой твой воин в бою. Мы распределили людей, и одну из групп лично я отправил на сторону Земель Элтелилора с вестью о сыне его Тарвирлионе, дав каждому в руки примерный рисунок тех рун, что изображены на теле Гелана. Взамен за эту весть люди будут просить убежища на землях его. В Морахейме.

— А сам ты пришёл сюда?

— Он вышел прямо на мой шатёр, отец.

— Да, больше не осталоась в живых свидетелей того, откуда взялся этот младенец в доме Оссагила, и я вышел сам.

— Вы надеетесь обменять весть о возможном Наследнике на убежище для оставшихся в живых, но тебя, в любом случае, ждёт смерть.

— Я понимаю это. Моя жизнь стоит жизней женщин и детей, что я поклялся защищать.

— Что ж, это благородно, — сказал Горотеон, — о твоей участи тебе сообщат позже. — Он подал короткий знак, и два всадника вывели пленника.

— Гелан, прости меня, прости меня, если в сердце твоём есть место для этого.

— Я прощаю тебя, Бенаил, ты был больше чем старшим братом для меня, я прощаю тебя.

— Сними свою рубашку, воин, — Аралан.

— Здесь Королева, — Меланмир.

— Закрой ей глаза, — в раздражении проговорил Аралан, — воин, мы все ждём! — После взгляда: — Ты знаешь, что значат эти рисунки на теле твоём? Ты знаешь, кто ты родом?

— Я не знаю, что значат рисунки, только то, что они не стираются и не меняются, словно я не рос и не жил все эти годы. Мне не известно, чьего я рода… кто я. С этого мгновения я не ведаю того, Наследник Аралан.

— Кто-то должен понимать эти знаки. Меланмир, ты ведёшь переговоры с Элтелилором, тебе знакомы эти знаки?

Меланмир сделал пару шагов к пленнику.

— Я знаю их письменность для официальных бумаг, но у них несколько наречий, хоть и похожих между собой, и несколько письменностей, абсолютно разных… Необходим кто-то, кто родился и вырос в Морахейме, кто-то, кто обучен их письменности. И я знаю такого человека, — Меланмир молча посмотрел на Аралана.

— Нет, она не войдёт в залу для Верховного Суда.

— Аралан, сын мой, никто не будет судить, но…

— Она не войдёт в этот зал и не станет читать руны на теле полуголого воина.

— Этот воин, вероятно, брат её.

— Жене мужа своего не позволено видеть других мужчин, будь он братом или отцом. Есть закон, и моя жена не станет преступать закон Дальних Земель и Главной Богини!

— Я вызываю жену твою, Аралан, в качестве свидетеля в Верховный суд, немедля.

— Нет, отец.

— Она переступит порог этой залы как свидетель, и не станет смотреть на воина, но как свидетель она войдёт сюда.

— Отец, нет.

— Откуда такая забота о жене, которую ты видел в последний раз зимы две назад? Я полагал, ты собирался отказаться от неё?

— Я не собираюсь отказываться от своей жены, отец.

— Вот и прекрасно, может быть, я наконец-то дождусь внуков, а то я уже начал думать, что скорее Эарсил даст мне их.

— Ну, нет, — фыркнул молодой Эарсил.

— Это зала Верховного Суда, — спокойно напомнил Царь Дальних Земель, и тишина повисла над серыми стенами её и звенела под таким же серым, сводчатым потолком, с изображениями страшных казней и человеческих мук.