Ступа с навигатором

– С такой особой не хочется поддерживать тесные отношения, – дополнил Кузя. – Надежда Федоровна прописана в селе, куда ездила Даша. Но жить она может где угодно. Никаких более сведений о женщине, кроме регистрации, не имеется. На ее имя не оформлена никакая собственность, она не имеет мобильного телефона, счета в банке, кредитов, не получает пенсию. Тут два варианта: или ваша сестра живет под чужим именем, или ее на свете нет.

Клиентка сдвинула брови.

– Когда вышла замуж, у Валерия Николаевича имелось свое жилье, он захотел, чтобы мы там обосновались. Переехала к супругу, но осталась прописана на старом месте. Как-то нас вопрос регистрации не волновал. Я до сих пор по документам москвичка, хотя давно уехала из столицы в область. Супруга недвижимость жены никогда не волновала. А про Надежду просто не подумала. Возможно, она встретила своего человека и живет с ним. Или…

Алевтина замолчала.

– Вашей родственницы нет в живых, – договорил за женщину Семен, – но давайте думать, что она в добром здравии, нет отметки нигде об ее уходе на тот свет. К вам несколько раз в неделю приезжает бригада горничных, они меняются. Вы не видели сестру много лет. Нельзя исключать вероятность того, что она побывала в здании под видом поломойки.

Алевтина закрыла ладонями глаза.

– Боже! Такую возможность не предусмотрела! Хотя…

Женщина опустила руки.

– Нет, нет. Надежда старше меня, ненамного, но все же. Я хорошо выгляжу, но за девушку не сойду. Уборщицы молодые совсем, для подобной службы требуется физическая сила. Простите, телефон пищит!

Женщина вынула трубку.

– Да, Павлуша! Что? Нет? Еду!

Собеседница вскочила, пошатнулась, схватилась рукой за стол, потом голова Алевтины свалилась ей на грудь…

Сеня вскочил и сумел удержать Зубареву. А я быстро взяла ее телефон, который остался на столе.

– Мама, мама, – надрывалась трубка, – мама?

– Алевтине Федоровне дурно, – ответила я, – что случилось?

– Сережа умер, – закричал незнакомец, – я Павел, его брат! Что делать? Мне очень страшно! Вы кто?

– Боже, – прошептала наша клиентка. – Боже!

Я решила не отвечать на последний вопрос, сообщила:

– Сейчас приедем вместе с вашей мамой.

– Сяду за руль машины Зубаревой, – начал распоряжаться Сеня, – а ты веди свою. Адрес у нас есть. Алевтина Федоровна, вы как?

– Не понимаю, – простонала женщина, – ничего не понимаю.

– Вы лечитесь в клинике «Форкинс»? – спросил Сеня.

– Да, – прошептала дама.

– Тогда меняем план, – решил Собачкин. – Дашута, вези госпожу Зубареву к докторам. А я на твоей лошади к ней домой. Оставишь женщину на попечении врачей и отправляйся в поместье.

– Мне, мне, мне что делать? – донеслось из трубки.

– Ничего не трогайте, не перемещайте никакие вещи, – приказал Сеня. – Закройте дверь в помещение, подождите нас… ну… в столовой.

– Он там лежит, – закричал Павел.

– Тогда посидите в гостиной, – нашел новый вариант Собачкин, – вы поняли?

В ответ прозвучало:

– Нет!

– Позовите Василия, – велел Семен, – а лучше идите к управляющему.

– Побегу к нему, – обрадовался старший сын, – страшно в доме оставаться.

Устроив едва стоящую на ногах Алевтину в палату, я приехала в поместье и позвонила Василию.

– Сейчас вас пропустят, – тихо сказал управляющий.

Не прошло и пяти минут, как я подрулила к парадному входу в дом, увидела микроавтобус с надписью «Лаборатория» и две машины: джип Кирилла Костюкова, бывшего стажера Дегтярева, а теперь начальника отдела, и седан Маргариты, эксперта. На пороге замер Василий.

Кирюша и незнакомый парень с длинными волосами нашлись в гостиной.

– Что случилось? – осведомилась я.

– Пока ничего не могу сказать, – увильнула от ответа Рита, – жду перевозку.

– Где мама? – вскочил юноша.

– С Алевтиной Федоровной врачи, она сейчас в клинике, – объяснила я.

– Мне ночевать тут одному? – испугался Павел. – Не могу! Не хочу! Не желаю здесь находиться!

– Вы можете занять комнату в моем доме, – предложил Василий.

– Коттедж не твой, – взвился Павел, – живешь в нем, пока у нас работаешь.

– Простите, – спокойно извинился управляющий, – некорректно выразился, если пожелаете, могу остаться в большом доме, а вы ляжете в коттедже для прислуги.

– Не хочу, – затопал Павел, – там, наверное, грязно. Сними немедленно номер в гостинице. Люкс! В «Ритц». Сию секунду, я уеду!

Потом он вдруг сгорбился и замолчал.

– Как себя чувствуете? – осведомилась Рита.

– Успокоился, – пробормотал Павел, – чего-то с катушек слетел, собой не управлял.

– Вы пережили огромный стресс, – ласково пояснила эксперт, – поставила вам укол. Сейчас он подействовал.

– Спасибо, – тихо произнес Павел.

– Можете рассказать, что произошло? – попросил Сеня.

Глава шестнадцатая

– Так ничего не знаю, – заныл Павел, – все нормально с утра. Серегу увидел на кухне, он кофе из машины наливал, бутер себе сделал с красной рыбой. Спросил у него: «Хорошая чавыча?» Он ответил: «Дерьмо. Привкус какой-то металлический». Мама удивилась: «Сереженька, рыбка свежайшая, брала, как всегда, у Дениса в магазине. Он нас никогда не обманывает».

Павел сдернул с кресла плед и завернулся в него.

– Вам холодно? – уточнила я.