Студенты. Книга 2

Савву Николаевича вдруг ни с того ни с сего вызвали в милицию к следователю Тарану. Повесткой, которую Савва Николаевич обнаружил чисто случайно, просматривая газеты. В ней школьным почерком были написаны его фамилия, инициалы, адрес проживания и указано, когда и в какое время он должен явиться в кабинет № 38 к следователю такому-то. Савва Николаевич повертел повестку в руках и хотел было выбросить, мало ли кто и куда его приглашает. Если везде ходить, времени никакого не хватит. Он уже не в том положении, чтобы бегать по непонятным повесткам, тем более причина, по которой его вызывают, не указана. Ошиблись, наверное, адресом. Он еще раз перечитал повестку. Нет, все так — вызывают именно его, Мартынова Савву Николаевича. Стоп, сказал себе Савва Николаевич, что бы это могло значить? Какие такие вопросы могут быть у милиции к нему? Никаких правонарушений он не совершал, ни с кем не подрался, не поссорился, ни в каких аферах не участвовал. Так почему его приглашают? Савва Николаевич взял листок и аккуратно положил его в портмоне. Жене он не стал ничего говорить, у нее своих забот хватает. Работа участковым врачом отнимает все ее свободное время, и если бы не Савва Николаевич, который перестал дежурить по ночам из-за своей болезни, то дом был бы окончательно заброшен.

Последующие дни работа полностью захватила Савву Николаевича, и он попросту забыл о повестке. Телефонный звонок застал его на лекции. Савва Николаевич посмотрел на номер звонившего, соображая, чей это? Незнакомый, может, по срочному делу. Савва Николаевич, извинившись перед аудиторией, включил связь.

— Савва Николаевич, это вы?

— Да, я! С кем имею честь…

— Это следователь Таран Илья Юрьевич. Вы должны были сегодня быть у меня на беседе в 15 часов, но вас нет… Может, вы повестку не получили?

— Ах вот оно что… Извините, но я сейчас на лекции. Давайте перенесем нашу встречу на 17 часов, если не возражаете?

— Хорошо, договорились, я вас жду, — ответил, судя по голосу, энергичный, молодой человек.

— Извините, господа студенты, милиция, так сказать, при исполнении, не мог не ответить…

В пять вечера Савва Николаевич уже был в кабинете следователя. За столом сидел молодой человек в гражданской одежде. Откинувшись на спинку стула, он внимательно разглядывал Савву Николаевича.

— Извините, профессор, что пришлось вас побеспокоить, но, как говорится, служба. Садитесь поближе ко мне, пожалуйста. Нам нужно поговорить.

— Я вас слушаю, в чем, собственно, дело?

— Савва Николаевич, возбуждено уголовное дело по факту взятки на сотрудника вашей кафедры, Синичкина Егора Алексеевича, — важно произнес следователь, наблюдая за реакцией профессора.

Савва Николаевич не ожидал такого поворота событий. Он лишь удивленно приподнял правую бровь, не сказав в ответ ни слова.

«А он тертый калач, — сделал вывод следователь. — Ни один мускул не дрогнул на лице. Да и вообще, впечатление такое, что ему все равно, по барабану, как говорится сейчас. Посмотрим, посмотрим, как он отреагирует, когда узнает об ответственности за подчиненного. Надо будет припугнуть. Хотя стоп! Таких тигров простым набором страшилок не запугаешь».

— Савва Николаевич, вас разве не удивил факт взятки вашим сотрудником и что господин Синичкин привлекается к уголовной ответственности? — как можно более вежливо спросил следователь профессора.

— Почему же, мне жаль, если это так. Егор Алексеевич замечательный преподаватель, очень порядочный человек, — ответил неторопливо Савва Николаевич, решив, что с этим молодым и напористым следователем ухо нужно держать востро. Все они мнят из себя, если не Шерлока Холмса, то по крайней мере следака не ниже, чем герой телесериала про капитана Сергея Глухарева.

— Порядочные люди не берут взяток, — тут же отреагировал следователь.

— Берут, я думаю, многие, иначе бы коррупции в стране не было, — равнодушно возразил Савва Николаевич.

— Вы хотите сказать, что ничего страшного нет, если ваш преподаватель, сотрудник кафедры вымогает взятку, — сделав упор на слово «страшного», как бы с удивлением произнес следователь.

— Я считаю, что платить доценту кафедры хирургии 15 тысяч рублей в месяц — это действительно «страшная» правда нашей сегодняшней жизни. Плохо, очень плохо, когда работник моей кафедры не может на зарплату прокормить семью. Насколько мне известно, у Егора Алексеевича двое детей и жена на инвалидности. Он вынужден подрабатывать дежурантом в клинике по ночам, а днем обучать студентов и еще заниматься научной деятельностью. Кстати, Илья Юрьевич, доцент Синичкин один из лучших хирургов не только в области, к нему ездят на операции из других регионов. Он приносит очень много пользы. Но тарифные ставки таковы, что на талант не рассчитаны…

— Но, мне кажется, профессор, вы все же не должны защищать, а тем более поощрять взяточничество на вашей кафедре, — с едва заметной усмешкой произнес следователь.