Студентка по вызову

Конечно же, его добрая девочка не бросит человека в беде и придет завтра к нему в гости, изображать вечер с аспирантами – возможно, ему даже придется пригласить пару-тройку человек, чтобы достовернее выглядело.

Ну а потом… потом уж как получится. Вполне возможно, что окажется, что больше никто из приглашенных не смог явиться, и они с Бейб одни на этом празднике жизни…

Рик даже зажмурился, представляя себе завтрашний вечер… Его квартира… Белоснежка в вечернем туалете, ужин из лобстера, бутылка шампанского… и он, готовый просить прощения у нее до самого утра. Самыми разными способами. 

***

Я не знаю, зачем согласилась прийти к человеку, который столь бесцеремонно воспользовался моим телом. Возможно, сыграл тот факт, что он на самом деле собирался ради такого случая пригласить двоих своих докторантов – как известно, ужин с руководителем, а особенно с руководителем такого ранга, высоко ценится среди нашего брата. Богатая еда, сыры, вино и степенная беседа с умным человеком о высоких материях – мечта каждого грамотея еще со времен Софокла. 

Не моя, разумеется, мечта, учитывая, что я знаю этого умного человека с не самой его приятной стороны, однако странно будет выглядеть, если именно меня не будет на этом спонтанном вечере.

Я ведь согласилась на предложение Мэйсона. Сразу же согласилась, как только поняла, какой фурор произведет на моих будущих работодателей преподавание на таком курсе! А деньги?! Где я еще заработаю столько денег за один семестр?!

Сразу же в уме разработала тактику – никогда не приходить к профессору в одиночку и никогда не задерживаться одной после семинаров. Мой собственный проект обсуждать с ним только по телефону или имейлу, уходить из здания вместе со всеми студентами, и вообще – всем своим видом показывать, что ничего ему со мной не светит.

Так что если этот проныра так расщедрился в надежде заманить меня обратно к себе в постель… придется разочаровать его. А вот воспользоваться его помощью и расположением вполне себе можно. Еще как можно!

– Пусть расплачивается за свои косяки! – кивнула я своему отражению в зеркале и решительно подняла руку к лицу, чтобы слегка подкрасить глаза.

– Ты же говорила, что больше никогда не будешь краситься и носить короткие юбки, – усмехнулась от двери Ванесса, наблюдающая за моими сборами.

 Я дернулась от неожиданности и чуть смазала лайнер.

– Я и не ношу короткие юбки.

Чертыхнулась, понимая, что придется брать ватные палочки – поправлять линию.

– Но красишься.

– Но крашусь. Совсем немного. Я не привыкла совсем не краситься, если честно…

Со вчера мы особо не общались – чувствовалось, что Ванесса сердится на меня за явное нежелание подавать заявление в полицию. И это я еще про Мэйсона в качестве моего будущего руководителя ей не рассказала! Узнает – вообще будет скандалище. 

– То есть – встала, отряхнулась и дальше пошла? Ты хоть понимаешь, какой пример ты подаешь другим женщинам? Которым повезло меньше тебя?

– Повезло? – Я с возмущением взглянула на нее в зеркало. – Ты действительно считаешь, что мне «повезло»?

Не объясняя, что именно она считает, Ванесса развернулась и пошла обратно в комнату. 

– Нет, ты объяснись пожалуйста. Что значит – «мне повезло»?

– А то и значит, – огрызнулась Ванесса. – Ведешь себя так, будто тебе повезло. Думаешь, я не видела, как вы с ним вчера в кафешке обжимались?

Ах вот оно что! Я остановилась, не доходя до своей кровати, сжимая в руках коробочку с ушными палочками.

– Знаешь, Ванесса… Это не я веду себя так, будто мне повезло. А ты.

– Чего? – соседка даже подпрыгнула.

– Того! Такое ощущение, что ты мне… завидуешь?! – я даже вопросительной интонации на конце поддала, до такой степени меня поразило только что возникшее умозаключение. До такой степени удивительно стало, что кто-то может не понимать, как это плохо и гадко – оказаться в ситуации, когда совершенно незнакомый мужчина приказывает тебе раздеться, лечь на стол, раздвинуть ноги… и долбится в твое тело, будто ты не живой человек, а резиновая кукла для удовлетворения самой примитивной, самой низменной похоти.

Но ничем другим эту Ванессину настойчивость было не объяснить. Даже самый радикальный феминизм учит не лезть в душу и позволить жертве абъюза самой решить, хочет или не хочет она заявлять на своего обидчика. Да и эта фраза – что мне, мол, «повезло»… Фу!

Однако, вслух я об этом явно зря сказала – ничто так не ранит женское достоинство, как уличение в зависти.

– Я с тобой больше не разговариваю, – процедила Ванесса и легла на свою кровать, отвернувшись к стене.     

Я вздохнула – ну вот… Надо было держать рот закрытым. Теперь она не только на мое молчание злится, но и на меня саму. 

Не говоря больше ни слова, я докрасилась и подхватила сумку с записями по поводу моего будущего семинара – за день успела составить приблизительное расписание и подобрать список первоисточников для чтения к каждому уроку.

По дороге, из такси, я позвонила двум докторантам, о которых Мэйсон говорил, что тоже их пригласил. Ответили оба сразу, но на мой вопрос, точно ли они будут сегодня у профессора в гостях, очень удивились.