-- И народу же наехало к Артамонычу, -- вертя головой, таинственно сообщил парень. -- Слышь, боярин, я ровно бы пьяный прикинулся... Все тамо маячил... Ровно бы с чьево суседскаво двора кабальный... Вот -- и вызнал все, со всеми, почитай, конюхами и толковал... Хто -- незнакомые... А как вижу, што знакомый парень, -- я и рыло скошу... И...
-- Ну, ладно. Сказывай, хто да хто тамо есть?.. А свое -- после...
-- Ково нет, легше сказать... Слышь: князь Григорья Григорьича повстречали мы. С сыном приехал. Да оба князя Одоевские, Никита Иваныч с Яковом с Никитычем... Языков, Иван Максимов, да Ртищев Михайло, не то -- Семен... Не, Михайло... да Черкасские оба князи: Михаилы обое... Урусов Петра князь... слыть, да Долгорукие братаны... Оба Федорыча... да... Стой, вот, ровно и не все... Пожди, боярин, припомню...
-- Из Голицыных хто был ли? -- желая помочь парню, спросил Толстой.
-- Был, был... Как же... Князь Борис был... И Василий... Не... Василья не было... Да еще... эк ево...
-- Лихачев, кравчий... Может, видел...
-- Был, был и он... Да и поважнее... Вон, энтот, седой такой, рожа красная, ровно бы пожар на ей занялся... Борода -- копной висит...
-- Князь Репнин Иван...
-- Ен, ен самый... Вот как ты потрафил, боярин... Вот, почитай, и все... Али, правду молвить, може, и еще трое-четверо, да все народ не такой значной, вон, как те, што сказывал тебе... Уж, как милость твоя, отец ты наш... Чем пожаловать повелишь...
И парень добил челом.
-- Ну, хоша ты, видно, там успел хватить, по пути... Поди, половину и запамятовал, ково видел...
-- Ни-ни... Побей меня Крест Святой... Разрази меня Владычица-Троеручица... Да лопни мои глаза, расколись моя утроба... Всех попомнил... Хошь сам поезжай, погляди, боярин...
-- Ну, буде вздор молоть... И не след бы... Да уж обещано... На, вот, ступай, пропивай... Да, гляди, утром -- на работе исправно быть...
Он кинул пятаки парню. Тот на лету подхватил их, стукнул в пол челом и радостно вышел из покоя, бормоча:
-- Ну, вестимо, стану ровно лист перед травой... Во всяк час на деле...
Парень не обманул Толстого. Если много народу собралось к Хитрово, замышляя гибель Нарышкиных,-- еще больше значительных бояр и князей собралось на совет к Матвееву, так как на другой день решено было идти к больному царю, просить от него окончательных распоряжений насчет наследника.
И долго, за полночь -- были освещены окна двух-трех покоев матвеевского дома. Долго судили да рядили все: как теперь быть?
Интрига "хитровцев" помимо лукавых полупризнаний Толстого, сделанных Артамону, была известна многим.
Когда же Матвеев рассказал о посещении Толстого, о всем, что ему говорил этот лукавец, мнения разделились.
-- Не на нашу ль сторону взаправду переметнуться замыслил Петрушка-Шарпенок?.. Вороват да труслив, ровно кошка, парень, хоша и смышлен, -- задумчиво проговорил старик Одоевский. -- Досада, Артамоныч, што не потолковал ты с им подолей. Може, и сторговалися бы. Ен -- пригодный человек для всево...
-- Пустое. Он за своим дядей, за Подорванным {Прозвище Ивана Милославского.} руку тянет. Все повызнать приходил, не иначе... Лукавая бестия. Предатель ведомый. Можно ль на ево слова веру класть? -- отозвался хриплым, басистым голосом князь Иван Куракин, поддержанный и Репниным.
-- А и то подумайте, бояре, -- певуче, с нерусским говором заметил один из князей Черкасских, Михайло Алегукович. -- Може, напужать нас замыслил... Не водили бы царевича к отцу, только им и надо. Они со своим Федором с хворым и повершат все на просторе, у царя, у немочного...
Своим привычным к азиатским придворным интригам умом старик князь безотчетно угадал хитрость врагов.
Но его не послушали.
-- Пужать!.. Нас?.. Дураков нашел тоже Шарпенок... Не! Умен больно парень, штобы детски таки штуковины вымыслить... Он за делом приходил, не зря... Не станет такой хитряга шутки шутить, -- в один голос отозвались бояре.
-- Семеро скажут: пьян, так и тверезый спать ложись, -- покачивая своей
Тогда заговорил мягко, осторожно молчавший до сих пор кравчий Лихачев, потирая полные, мягкие свои ладони одна о другую:
-- А, так скажем, бояре... И то сказать, не нынче, не завтра еще помирает царь наш, батюшка Алексей Михайлович... Да подаст ему Господь здравия и сил на многие лета!
-- Аминь! Воистину! Подай, Господи! На многие лета, -- как бы безотчетно, по привычке все сразу проговорили собеседники.