Стрелок-4

— Дмитрий Николаевич, — вздохнул князь, — простите мне мою прямоту, но коли уж дело в вас, так и решать его надобно вам. Дайте знать своему недоброжелателю, что готовы к уступкам. К извинениям… или, каким-то нужным тому услугам… Либо будьте готовы принять этот удар судьбы.

— Извинениям? — хмыкнул подпоручик и как-то по-новому взглянул на своего собеседника. — А знаете что, я, наверное, так и сделаю. Дам знать. Через вас.

— Что?! — нервно дернулся князь, — но я не…

— Я не знаю, кто этот человек, — перебил его Будищев, продолжая пристально разглядывать, а потом со значением в голосе добавил, — пока не знаю. Но могу сказать одно, у этого чудака большие проблемы!

— Вы думаете?

— Уверен.

— Но вы же понимаете, что я при исполнении и если что-то случится…

— Что, например?

— Но вы же угрожали…

— Когда?

— Да только что!

— Кому?

— Ну, хорошо, — криво усмехнулся чиновник. — Признаю, я недооценил вас. Впрочем, рано или поздно это должно было случиться. Поговорим откровенно?

Только что выглядевший испуганным Мещерский в мгновение ока переменился, как будто сбросил маску, и теперь на Будищева смотрел не жеманный аристократ, а хищный зверь. Может быть, и не великий размерами, но от этого не менее опасный.

— Ближе к телу, любезный! — прищурился Дмитрий.

— Как вы сказали? — хохотнул, оценивший каламбур князь, — но к делу так к делу. Полагаю, нет необходимости описывать положение, в котором оказалась наша многострадальная родина, за последние два десятка лет?

— Негодую вместе с вами!

— Лжете! Вас-то как раз все устраивает. Вы удачно нашли себе местечко между прихлебателями княгини Юрьевской, прогрессистами великого князя Константина и верными сторонниками цесаревича. И что интересно, везде вас считают своим. Ей богу, иной раз даже не верится, что неграмотный и невоспитанный мужик, вроде вас, мог так недурно устроиться!

— Хорош распинаться, дядя! — прервал его Будищев, — говори, что от меня нужно.

— Нам нужно, чтобы эти гибельные реформы прекратились!

— А я тут при чем?

— Не делайте вид, будто не понимаете! Так уж случилось, что несчастие, подобное тому, что приключилось с великим князем Алексеем, может спасти Россию.

— Только произойти оно должно с его отцом?

— Да.

— И другого исполнителя вы не нашли?

— А кого еще? Поляки — дерьмо! Только и умеют, что стенать о несчастной отчизне и петь про еще не сгиневшую Польшу от можа до можа. Наши доморощенные социалисты тоже никуда не годятся. Много болтовни, готовности к самопожертвованию, а тут надо просто сделать один верный выстрел. Как раз то, что вы хорошо умеете.

— Но зачем мне это?

— Затем, чтобы государь не узнал, кто именно так виртуозно выстрелил в несчастного Алексея. Причем, я сейчас не только о нынешнем императоре, но и о его преемнике. Затем, что единственная живая душа, к которой вы питаете добрые чувства, теперь находится в заключении, и никаким иным способом вы ее оттуда не вытащите!

— Уверены?

— Более чем!

— А не боитесь?

— Боюсь! — честно признался Мещерский, прямо глядя в глаза взбешенного Будищева. — Но хочу сразу сказать, что моя смерть, равно как и этого болвана Ковалькова, вам ничего не даст. Мы далеко не самые крупные фигуры на доске.

— А кто главный, цесаревич?

— Нет, — покачал головой князь. — И вообще, это не один человек, так что не стоит гадать. Тем более что вы половину этих людей не знаете, а о второй никогда и не услышите.

— Какие сроки?

— Я вас ничем не ограничиваю, — развел руками чиновник, — однако время поджимает. Ходят слухи, что его величество прислушался к доводами графа Лорис-Меликова и склоняется дать ход одному из ужаснейших его начинаний. Это было бы крайне печально для России… и для вас!

— Конституцию подписать? — приподнял бровь Будищев.

— О! Даже вы слышали об этом.

— Не того боитесь, — хмыкнул Дмитрий.

— Извините, но мне, равно как и моим высокопоставленным друзьям, совершенно не интересны ваши мысли на этот счет. Просто сделайте, что вам говорят и все вернется на круги своя. Стеша возвратится домой. Вадим Дмитриевич признает вас сыном. Барон Штиглиц благословит ваш союз с его дочерью достойным приданным…

— Вашими бы устами, да мед пить.

— Я бы на вашем месте, поспешил, — презрительно усмехнулся князь, и, изобразив нечто легкого поклона, направился к своему экипажу.

Оставшись один, Будищев махнул рукой, подзывая извозчика.

— Куда изволите, ваше благородие? — осведомился тот, распахивая меховую полсть на возке.

Дмитрий на секунду задумался. Домой не хотелось. Там почти уже выздоровевший Семка сначала будет смотреть щенячьими глазами, а потом так и не дождавшись ответа, начнет предлагать разные способы спасения Стеши, причем самым реалистичным будет подорвать стену тюремного замка, затем ворваться внутрь и выкрасть девушку. Нет, ему надо обдумать сложившуюся ситуацию, а потому…

— Давай-ка, брат, в ресторан, — неожиданно сам для себя решил подпоручик.

— Гуляем! — по-своему понял его тот, и махнул кнутом.