Стража! Стража!

— Но ты можешь помочь мне! — воскликнул он. — Наверняка есть способ уничтожить дракона, ведь должен быть какой-то способ… А еще мы можем помочь людям, как-то направить события, смягчить самое худшее, попытаться как-то договориться…

Пощечина, которую отвесил ему Ваймс, была настолько сильной, что Воунза аж закрутило на месте.

— Дракон правит городом, — отрезал он. — Его невозможно «направить», его нельзя убедить, с ним нельзя договориться. И перемирие с драконами не заключают. Ты, сволочь, притащил его сюда, и теперь надо что-то делать!

Воунз отнял руку от ярко-белой отметины на щеке.

— Что ты намерен предпринять? — еле слышно выговорил он.

Ваймс не знал. Он перебрал множество вариантов, но единственным подходящим казался один: прикончить Воунза. Но вот так, глядя ему в глаза, он это сделать не сможет.

— Ага, вот оно, все вы такие, — воспрянул духом Воунз. — Кто-то пытается помочь людям, улучшить их жизнь, но вы вечно выступаете против, хотя сами не способны выдвинуть ни одного мало-мальски выполнимого плана. Стража! Стража!

Он маниакально осклабился.

— Не ожидал? — ехидно вопросил он. — У нас, видишь ли, по-прежнему есть Стража. Правда, не очень многочисленная. Не многие идут на такую работу.

Из коридора донеслись шаги, и в комнату ворвались четверо стражников с обнаженными мечами.

— Я бы на твоем месте не стал сопротивляться, — продолжал Воунз. — Это несчастные, отчаявшиеся, ни на что не годные неудачники. Но труд этих неудачников очень высоко оплачивается.

Ваймс промолчал. Воунз любил позлорадствовать. С такими типами управиться всегда легче. Старик патриций никогда не злорадствовал и не бахвалился, этого у него было не отнять. Если он хотел кого-то убить, то жертва узнавала об этом в самую что ни на есть последнюю очередь.

А с теми, кто любит позлорадствовать, надо играть по их правилам.

— Тебе не удастся выйти сухим из воды, — сказал Ваймс.

— Здесь ты, конечно, прав. Но ведь главное — выйти, и неважно, сухим или мокрым, — усмехнулся Воунз. — Совсем сухих не бывает. Впрочем, у тебя будет время поразмыслить над этим. — Он кивнул стражникам: — Бросьте его в особую темницу. А затем займитесь вторым дельцем.

— Э-э, — неуверенно протянул старший из стражников.

— В чем дело?

— Вы, того, это, хотите, чтобы мы на него напали? — несчастным голосом спросил тот.

При всей своей тупоголовости, присущей любой дворцовой страже, эти стражники не хуже других знали правила игры. А правила эти гласят: если стражников вызывают, чтобы скрутить одного-единственного человека, то ничего хорошего это не сулит. «Ну точно, — думал данный стражник, — герой, пропади он пропадом». Перспектива быть уложенным на месте ему вовсе не улыбалась.

— Разумеется, идиот!

— Но, э-э, он ведь здесь только один, — протянул капитан Дворцовой Стражи.

— И к тому же улыбается. Нагло так… — поддержал начальника второй стражник, стоявший чуть поодаль.

— Того и гляди, начнет бросаться подсвечниками, — добавил третий. — Перевернет стол. И все прочее в том же духе.

— Но он ведь даже не вооружен! — пронзительно завопил Воунз.

— Вот от таких-то самый вред, — с горьким стоицизмом заметил один из стражников. — Так и норовят подпрыгнуть и схватить древний меч с герба над камином!

— Во-во, — тоном глубокого подозрения поддержал его другой. — А потом стулья полетят, столы…

— Но здесь нет никакого камина!!! И никакого меча! Только он один! Так что — взять его! — приказал Воунз.

Двое стражников неуверенно взяли Ваймса за плечи.

— Ты ведь не станешь предпринимать ничего героического? — прошептал один из них.

— Просто не знаю, с чего начать, — признался Ваймс.

— А-а! Хорошо.

Ваймса потащили прочь. Позади него Воунз разразился безумным хохотом. Совершенно типичное поведение любителя позлорадствовать.

Но в одном Воунз был прав. Плана у Ваймса не было. Ваймс действительно не удосужился обдумать, как будут развиваться события. «Дурак я был, — сказал он себе, — если считал, что достаточно сцепиться с Воунзом, и дело в шляпе».

Но интересно, что же это за «второе дельце», о котором упомянул Воунз?

Дворцовые стражники не говорили ни слова, смотрели прямо перед собой и вели его все дальше и дальше — через превращенный в развалины зал, затем по руинам другого коридора. Их путь закончился у двери крайне зловещего вида. Отворив дверь, стражники бросили Ваймса в камеру и удалились.

И никто, абсолютно никто не заметил тоненького, похожего на листик предмета. Мягко планируя, он опускался из сумрака под крышей, то и дело, словно семечко платана, кувыркаясь на лету, — пока не приземлился на сваленные в беспорядочную кучу сокровища.

Арахисовая скорлупка.

Госпожу Овнец разбудила тишина. Ее спальня располагалась прямо над загонами драконов, и она привыкла спать под шорох ржавой чешуи, периодические взревы драконов, исторгающих во сне пламя, и постанывание беременных самок. Поэтому отсутствие каких-либо звуков подействовало на нее не хуже звона будильника.