Страж перевала

Чутконосые стояли неподвижно, только глаза сверкали, как сотни маленьких лун, а под ногами у них вились легколапые, в темноте похожие на языки серебристого пламени – уже перелиняли на зиму, летом-то они бурые, а по осени огненно-рыжие.

– Я вернулась, – повторила я, когда вперед выступил громадный снежно-седой зверь (прочие посторонились, давая дорогу), и шагнула ему навстречу.

Чарим дернулся было удержать меня за плечо, но не успел.

Снять маску или нет? Узнают они меня в облике Ленни Тора?

«Лучше снять, – подумала я, – из уважения к зверям. А с людьми потом так и так объясняться! Хотя, может, не заметят? Я же спиной к ним стою, а костер… что там того костра, теней больше, чем света!»

Тот-кто-старше потянулся ко мне чутким носом, глубоко вдохнул… и вдруг сел, ухмыльнувшись во всю пасть. И вот тогда-то я не удержалась, заревела в голос и кинулась к нему на шею, а он уселся, как ученая собака, на задние лапы, передними обняв меня, как много-много лет назад, когда я еще могла кататься на нем верхом… И то и дело лизал то в ухо, то в щеки, по которым градом катились слезы. От него пахло снегом, теплым мехом и совсем немного – диким зверем, ведь чутконосые – совсем не то же самое, что равнинные волки…

И Шестеро сильных подошли, чтобы обнюхать меня и убедиться – да, в самом деле, пропажа вернулась! Я не узнала только одного: вместо Корноухого теперь был другой вожак, помоложе.

– Мамочка… – повторил Мак, когда звери снова уселись в круг и взвыли на этот раз так, что горы отозвались грохотом небольшой лавины.

– Ленни, – шепотом позвал Чарим, – ты…

– Меня так называли дома, – ответила я, не оборачиваясь, и едва узнала собственный голос, так привыкла к звучанию юношеского.

– А это… как же?

– Друзья пришли, – сказала я и встала. Поднялся и Тот-кто-старше, и голова его была на уровне пояса взрослого мужчины. – Теперь бояться нечего. Только вола все равно придется отдать в уплату. Просто отойдите, они сами заберут, они знают которого.

Один из вожаков, Меченый, со шрамом через всю морду, коротко фыркнул, и молодые охотники окружили бурого вола и погнали куда-то в темноту. Он не сопротивлялся и не пытался убежать, шел послушно, будто понимал, что его ждет избавление от мучений, а смерть будет быстрой и легкой – зубы чутконосых режут лучше самого острого ножа.

– Им на всех не хватит, – прошептал Вител.

– И не надо. Это символ. Знак того, что люди не забыли законы, те, что древнее их самих.

– А эти так и будут… глазеть? – еле выдавил Мак.

– Нет. Уйдут, но кто-то останется поблизости, присмотрит, чтобы обоз не угодил ни в какую неприятность, а то их по дороге хватает. Неужто сами не знаете? – удивилась я.

Стаи тем временем коротко посовещались и выпихнули вперед нескольких молодых зверей и пару постарше, мол, вот ваши провожатые. Легколапые унеслись прочь – разносить новости, и я была уверена: еще до рассвета на перевале и в округе узнают о моем возвращении!

А мне еще нужно было как-то объясниться с людьми…

Чутконосые растворились в темноте: только что были светлые силуэты, глаза светились – и нет никого. И поди пойми: валун это или зверь притаился?

Наши животные, правда, успокоились, а вслед за ними и люди выдохнули с облегчением.

– Никогда не видел их так близко, да еще чтобы столько! – с дрожью в голосе проговорил бывалый Вител и утер со лба холодный пот. – И таких огромных!

– А я вообще ни разу не видел, только слышал издали, – еле слышно отозвался Марон, – и лучше б и не встречал!

– Штаны проверь, сухие ли, – серьезно посоветовал Вител и уставился на меня. – Ну, что ска…

Тут он осекся, проморгался, протер глаза, еще раз проморгался… и вдруг захохотал, да так, что лошади шарахнулись. А я поняла, что как сдернула маску, так и держу ее в руке. И с Тем-кто-старше обнималась так же, и если ему и было неприятно ледяное прикосновение, он ничем этого не выказал. Впрочем, с его-то шубой… он мог и не заметить холода, хотя запах наверняка почувствовал.

– Проспорил… – с чувством глубокого удовлетворения протянул Чарим и тоже засмеялся. – Парень, парень! Я тебе сразу сказал – девка это! Сразу ж видать – и по ухваткам, и по посадке, и по тому, как ест… Хотя ест, это уж верно, иному парню и не снилось, – добавил он справедливости ради.

Ну вот, так я и знала, что опытных людей мне не обмануть!

– Мы на золотой поспорили, – пояснил Вител, утерев глаза, – Чарим твердил, что ты не парень, а я все не мог взять в толк: как же ты прикидываешься? Усишки эти твои несусветные, да и прочее…

– Спасибо штаны не сняли, чтоб проверить, – совершенно серьезно сказала я.

– А я предлагал, – пробормотал Чарим. – И хорошо, что Вител не послушал, госпожа, потому как…

– Ленни, – поправила я. – Я по-прежнему Ленни, ну а что не парнем оказалась… Пришлось притворяться. На большой дороге девице в одиночку нечего делать.

– Это точно, – кивнул он, – даже такой рисковой!

– Госпо… то есть Ленни… Выходит, это ты и есть Альена Сайтор? – негромко спросил Вител. – Та, о которой Тайриль толковал?