Страж. Часть 1

– Жестоко – это лежать в ванной под завалами на протяжении долгих часов, – зашипела Тильда, – терпеть боль и мечтать о том, когда же, наконец, умрешь. И все не умирать, и не умирать, и ног уже не чувствовать, и все надеяться, что вот-вот этот ад закончится и жизнь исчезнет вместе с ним. Отключаться, потом просыпаться от того, что ноги болят. Болят так, как будто их на живую отрезают. Но ног нет, а фантомные боли тяжело лечатся. А потом начинать все сначала. Учиться есть левой рукой, потому что правая не работает. Учиться расчесываться, мыться, одеваться. Заново учиться ходить. А через два года этого личного ада некто вылетит из-за угла и собьет тебя с ног. И этот некто даже тебя не узнает. Потому что ему всегда было на тебя наплевать. Он мнит себя несчастным обиженным мальчиком, которого плохая девчонка донимала подколами и приколами. Нет больше той девчонки: она в ванной умерла. А той, что сидит сейчас напротив тебя, кажется, что тебе пора прекратить себя жалеть, Мортон. Жестоко? – она улыбнулась. – Наверное, да.

– Мне очень жаль, Тильда, – произнес он.

– Жаль тебе… – она хмыкнула. – И что изменит твоя жалость? Ноги мне вернет? Или мою прежнюю жизнь?

– Нет, но я могу быть рядом с тобой в этой новой жизни.

– А это – не жизнь, – она улыбнулась. – Так, существование в протяженном моменте времени. Я должна многое успеть сделать перед тем, как окончательно исчезнуть. Ты правильно сказал: я больше не страж. Я вообще никто для этого мира. Но это не значит, что я не в силах сделать что-то хорошее для тех, кто в нем живет.

– Тогда сделай что-нибудь хорошее для меня, – он протянул ладонь через стол, предлагая Тильде взять его за руку. – Я ведь тоже в этом мире.

– Все хорошее для тебя я уже сделала, – она смотрела на его раскрытую ладонь. – А теперь пора платить по счетам, Мортон.

– Почему ты так жестока со мной? – он сжал пальцы и убрал предложенную руку.

– Ты заслужил, – она пожала плечом и тут же поморщилась от боли. – Господи, ты действительно считал, что все началось с каких-то там тефтель?

– Да, – он кивнул.

– Какой же ты придурок, Мортон! – она отвернулась.

– Завязывай с оскорблениями, – он сложил руки на груди. – Я хочу знать правду. Понять, за что ты все эти годы измывалась надо мной и продолжаешь делать это сейчас, даже испытывая ко мне… – он осекся.

– Ненависть, – подсказала Тильда и улыбнулась.

– Нет, – ответил Мортон. – Не обманывай себя: никакой ненависти ко мне в тебе больше нет. Есть вожделение, наслаждение, страсть и даже нежность, которых я никак не ожидал от тебя получить. Есть злость на меня за что-то, и вот этой злости я не понимаю. Но ненависти больше нет.

– Ошибаешься, – прошептала она.

– Тогда скажи, за что ненавидишь меня? – он внимательно смотрел на нее. – Скажи, как есть, чтобы мы, наконец-то, закрыли эту тему.

– А зачем мне это делать, если это ничего не изменит? – она поджала губы. – Ты даже в любви нормально признаться не можешь, – Тильда опустила глаза. – Заявляешься ко мне, когда тебе вздумается, соблазняешь меня, когда тебе захочется, следишь за мной, пытаешься сцены ревности закатывать, но еще ни разу за прошедшие дни ты не назвал меня своей «Хозяйкой» перед посторонними, не пригласил меня даже на какое-нибудь подобие свидания, не привел в свой дом, чтобы представить семье как свою пару. Нет Мортон, ты считаешь, что раз мы связаны, то ты вправе вести себя так, как удобно тебе, а я должна твоим правилам подчиниться.

– Ты хочешь на свидание со мной пойти? – он удивленно вскинул брови.

– Уже не хочу, – она с прискорбием ему улыбнулась. – Но отказать тебе в свидании мне было бы очень приятно!

– То есть тебе всей этой романтической чуши не достает, правильно я понял? – он произнес это будто в укор.

– Чуши?! Ну да, конечно, – Тильда не на шутку разозлилась, – меня можно просто трахать, потому что я, вроде как, отказать тебе не в состоянии! – перешла на повышенный тон она. – Никаких усилий прилагать не нужно! Для такой инвалидки, как я, есть специальное место на парковке и специальный туалет! «Чего еще тебе нужно, Тильда, чтобы существовать было легче?» Скажи, будь я такой, как все, с кем ты, обычно, спал: смазливой, покладистой и со своими ногами, – ты бы не показал меня своим соклановцам и не привел бы на какое-нибудь важное общественное мероприятие, чтобы продемонстрировать всем остальным, какая у тебя прелестная суженная? Но вот беда! Я же Тильда Свен! «Исчадие ада во плоти»! – процитировала она. – К тому же безногое!

– Не смей так говорить, – Мортон указал на нее рукой. – Ты знаешь, что мне на это наплевать!

– Судя по твоему поведению, тебе далеко не наплевать, – отрезала Тильда.

– Просто ты не умеешь вести себя с окружающими почтительно! Вечно транслируешь все, что думаешь, вгоняя мьеров в краску и ставя в неудобное положение! Как я могу привезти тебя на семейный ужин в клан, если беспокоюсь о том, что после этого ужина у жены брата может молоко пропасть, а у самого брата случиться истерика?

– Дамьен у нас истеричка? – засмеялась Тильда. – Вот уж чего не знала!