Стратегия воздействия

— Ваша решительность делает вам честь, генерал-фельдмаршал, — негромко произнес Гитлер, настроение которого в очередной раз резко изменилось, — но обстоятельства вынуждают нас учитывать все варианты. Мы не можем проиграть эту битву. На кону будущее Рейха, и мы творим это будущее прямо сейчас, на подступах к вражеской столице. Я хочу знать, какие меры приняты для противодействия новой тактике противника, основанной на упреждающих артиллерийских ударах по местам сосредоточения наших подвижных соединений? Без решения этого вопроса мы не можем бросить в бой свой главный резерв. Нужен мощный концентрированный удар, и ничто не должно помешать нам его нанести.

— В последние сутки активность русской тяжелой артиллерии значительно снизилась, мой Фюрер, — доложил генерал-полковник Гальдер. — Сейчас ее воздействие на наши части вернулось к уровню начала осени. Предположительно это стало результатом успеха совместной операции Абвера и люфтваффе по уничтожению уникального русского самолета-корректировщика, имевшегося у противника в единственном экземпляре и игравшего ключевую роль в эффективности работы советской артиллерии.

— Какими силами противник располагает на флангах? — выслушав Гальдера, Гитлер заметно оживился.

— В ходе сражения русские постоянно выдергивали с Юго-Западного и Калининского фронтов боеспособные части для латания дыр в обороне под Москвой. Сейчас в районе Тулы и Калинина у них крупных резервов нет. Это видно и по силе тех контрударов, которые они пытались наносить с этих направлений. Наша пехота отразила их при минимальной поддержке танков Роммеля.

После слов начальника генерального штаба в ставке Гитлера повисла тишина — Фюрер получил всю необходимую информацию, и теперь генералы ждали от него окончательного решения.

— Где вы планируете нанести главный удар, генерал-фельдмаршал? — Гитлер вновь сосредоточил внимание на командующем группы армий «Центр».

— Вот здесь, мой Фюрер, — фон Бок подошел к карте, взял указку и обвел район северо-западнее русской столицы, — Именно на этом участке мы достигли наибольших успехов. Советская оборона дезорганизована, а силы, перекрывающие Рогачевское шоссе, окружены и лишены снабжения. Танки Роммеля пройдут сквозь них, как горячий нож сквозь масло, и опрокинут наспех созданный русскими заслон на пути к Москве.

Гитлер долгую минуту молча смотрел на карту, пестрящую обозначениями немецких и советских частей, районов сосредоточения резервов, и направлениями ударов дивизий и армий. Всего этого Фюрер не видел. Его взгляд постоянно соскальзывал вправо, к лежащей буквально в нескольких десятках километров столице страны, которую он люто ненавидел. Его танки прошли победным маршем по Вене, Варшаве, Праге и Парижу, и сейчас он видел перед собой не бумажный лист карты, а гусеницы своих боевых машин, оставляющие глубокие борозды на брусчатке Красной площади…

— Готовьте приказ, генерал-фельдмаршал, — взгляд Фюрера вновь стал осмысленным и цепким, — Я даю разрешение на ввод в сражение танковой группы генерала Роммеля.

— Яволь! — четко ответил фон Бок, улыбнувшись про себя. Приказ выдвигаться в направлении Клина он отдал Роммелю еще до вылета в Берлин, сразу после получения доклада о том, что русский корректировщик уничтожен. Теперь оставалось только бросить его танки в бой.

* * *

— Где и когда это произошло? — Берия поднялся из-за стола и сделал шаг навстречу Судоплатову.

— Час назад, в четыре тридцать, юго-восточнее Клина. Радист Пе-2 успел доложить, что они атакованы ракетным перехватчиком противника и ведут бой. Сразу после этого связь прервалась.

— Ракетным перехватчиком? — переспросил нарком, слегка наморщив лоб.

— Это слова радиста, — Судоплатову явно было нечего добавить к уже сказанному, и Берия не стал задавать уточняющих вопросов.

— Что докладывают наземные части? Они что-нибудь видели?

— Пе-2 Нагулина был сбит над территорией, занятой окруженной немцами группой генерала Захарова. В его штабе пока почти ничего не знают. Воздушный бой они наблюдали, как и падение сбитого самолета, но больше никакой информации нет — ждут доклада от высланных на место поисковых отрядов. Немцы, как с цепи сорвались — нагнали десяток бомбардировщиков и заваливают кассетными бомбами окрестности места падения самолета. Видно, сильно их старший лейтенант обидел, раз так стараются.

— А у вас были в этом сомнения, Павел Анатольевич? — удивился Берия.

— Не было, — отрицательно качнул головой Судоплатов, — но такие усилия, направленные на уничтожение одного человека, честно говоря, вижу впервые.

— Не верят немцы, что Нагулин погиб, — еле заметно усмехнулся Берия, — Вот и мы будем исходить из того, что старший лейтенант выжил. А раз так, нужно его срочно оттуда вытаскивать.

— Самолетом не получится — там сейчас полно немецких ночных истребителей. Собьют, как слепых котят. А днем… сами знаете, Лаврентий Павлович. Да и сесть на территории, контролируемой группой Захарова, все равно негде — она вся простреливается немецкой артиллерией.