Страсть с повинной

Он стоял всего в нескольких футах от нее, одетый в шорты цвета хаки, его широкие плечи содрогались от беззвучного смеха. Она демонстративно повернулась к нему спиной, не снизойдя до ответа, и продолжала ровным голосом:

– Доджер и Томпкинс, наберите себе по команде и начинайте футбольный матч. Надеюсь, это вас займет на час, а то и на два.

– Мисс, а мисс, парень все еще тут! Отчего вы с ним не поговорите? – пропищала Долорес. – Для старика он на вид ничего себе.

Ребекка не хотела не то что разговаривать с Бенедиктом, но даже признавать его присутствие, однако губы ее сами собой произнесли:

«Старик». Ему это должно понравиться…

– От этого старика лучше держаться подальше. Ладно ребята, повеселились, и хватит, футбол так футбол. Пошли.

Ребекка не сразу поняла, что Бенедикт переместился к ней вплотную. Его мощная рука обняла ее за плечи, и она вздрогнула от его прикосновения. Резко поведя плечами, она отшатнулась от него.

– Я уж сама как-нибудь разберусь со своими учениками. Мне ваша помощь не нужна.

– Прости меня, Ребекка. – Усмешка еще играла на его губах, но темный взгляд был устремлен на ее пылающее лицо с серьезной сосредоточенностью. На мгновение ей показалось, что за его словами стоит нечто большее. Но он тут же развеял ее заблуждение, насмешливо заметив:

– Ты, однако, выглядишь так, словно позарез нуждаешься в помощи.

– Вы не тот человек, к кому бы я обратилась за помощью, если б нуждалась в ней, – выпалила она. Каким изощренным капризом судьбы забросило этого человека сюда, на юго-западное побережье Франции, именно в этот день, когда и она здесь? Ей хотелось надеяться, что она навсегда ограждена от встреч с Бенедиктом, и по прошествии пяти лет она уже не сомневалась, что так оно и есть.

– Прекрасно, Ребекка. Приятно видеть, что маленькая елочная хлопушка осталась прежней, такой, какую я знал и любил. – Его губы раздвинулись в волчьей улыбке, обнажая сверкающие зубы.

Лгун. Он никогда не любил ее, и она не собиралась продолжать этот разговор. К счастью, снова раздался визг, и она с радостью переключила внимание на игру ребят.

– Ты была в офсайде, Долорес, – крикнула она, закончив таким образом начавшийся диспут, а затем позвала своего коллегу:

– Мистер Хамфри, я займусь ими, думаю, что вы уже достаточно были на солнце. – Участие в игре помогло бы ей унять дрожь в ногах…

– Куда ты спешишь, Ребекка? – Бенедикт схватил ее за локоть.

Она оглянулась на него. Он стоял слишком близко к ней; она ощущала жар и силу, исходившие от его мускулистого тела, его блестящие глаза приковали ее взгляд.

– Я хочу поговорить с тобой, объясниться. Дай мне такую возможность, – заявил он твердо.

Прошло пять лет, и вот ею опять играют. Ее пробрала дрожь – она снова выказала слабость. И этот человек может снова причинить ей боль. Если он когда-нибудь откроет ее тайну…

– Ты все тот же, Бенедикт: «Я хочу». – (Лишь игра желваков на квадратной челюсти выдала его раздражение.) – Тебе надо только пожелать, и все. Это для тебя еще одна проба сил, я нисколько не сомневаюсь, – бросила она с холодной отчужденностью. – И убери руку.

– Твоя взяла, на данном этапе, – сказал он спокойно, отпуская ее руку, когда мистер Хамфри направился к ним. – Я понимаю, Ребекка, сейчас неподходящий момент. Может, пообедаем сегодня вечером?

– Нет, я не хочу, – сказала она резко, уловив в его глазах хищный блеск дикой кошки, мелькнувший и растаявший еще до того, как мистер Хамфри подошел к ним. Спасена, подумала она, повернувшись к коллеге.

– Спасибо, Ребекка, я уже начал обгорать, – молодой человек поморщился. – До встречи. – И, помахав рукой, он припустил вниз по берегу.

Ну вот, сейчас начнется новое наступление. Ей бы следовало вообще игнорировать присутствие Бенедикта, но хорошие манеры вынудили ее обернуться и сказать:

– Всего хорошего, мистер Макс…

– Куда ты спешишь? – Он сделал шаг к ней, вся его могучая полуобнаженная фигура устрашала ее. – Почему, Ребекка? – Темная бровь вопросительно изогнулась. – Чего ты боишься?

Если б он только знал… В ней заговорил инстинкт самосохранения. Она подняла на него широко раскрытые фиолетовые глаза:

– Змей боюсь, – мило улыбнулась она, – не вас, разумеется. – Она наблюдала, как его лицо окаменело, когда смысл ее слов дошел до него. – Извините, меня ждут мои ученики.

И, повернувшись, она побежала через импровизированное игровое поле. Присоединившись к ребятам, она еще какое-то время чувствовала на себе его горящий взгляд, но заставила себя не замечать его назойливого присутствия, стараясь сосредоточиться на игре.

Наконец, краем глаза увидев, как Бенедикт повернулся и зашагал в сторону дороги, она вздохнула с облегчением. Слава Богу! Он ушел…