Страсть на предохранителе

От болевого шока Балахнин лишился сознания, пусть и всего на полминуты, но этого времени капитану вполне хватило на то, чтобы надеть на него наручники. Шалеева он решил связать клейкой лентой, моток которой лежал на диване. Максим включил свет, взял скотч, уложил бесчувственного мужчину на живот, свел за спину руки, сначала связал его, а затем убедился в том, что пульс прощупывается.

В карманах клиентов оказались мобильные телефоны. У Балахнина Максим обнаружил кнопочный нож весьма серьезных размеров, а вот огнестрельного оружия не нашел. Наверное, стволы остались в машине или же их просто не было. Телефоны он трогать не стал, а нож забрал.

Карпухин сидел на полу в трусах и футболке, его жена — в ночной рубашке. Скорее всего, похитители сначала их вытащили из постели, а затем уже связали. Но когда это произошло, какой ночью, вчера или сегодня?

Карпухин молчал, хотя рот его не был заклеен или заткнут. Максим подобрал пистолет, сел прямо на пол, спиной оперся о сиденье дивана, лицом к двери, чтобы возможный гость не застал врасплох. Вымотала его схватка, все соки выжала. После пропущенных ударов перед глазами все плыло. Ему нужно было малость передохнуть, набраться сил.

— Ну и чего молчим? — спросил Максим, глядя на Карпухина.

Он мог бы развязать его, но лень было шевелиться.

— А что говорить?

— Я за вами в такую даль ехал.

За дверью послышались легкие шаги.

Максим взял в прицел открытый дверной проем.

Там появилась Яна, она окинула взглядом комнату.

— Красота! — сказала она, не без восторга глядя на Максима.

— Мы ехали, — обращаясь к Карпухину, уточнил он.

— Кто мы?

— Уголовный розыск нужно знать в лицо. При вашей-то должности.

— А что моя должность?

— Савельевское озеро с Антоновым не поделили.

— Кто вам такое сказал?

— Ваша мать, Виктория Матвеевна. Пришла она к вам в дом убраться, а у вас там все вверх дном.

— Зачем она пришла в дом? — возмущенно вскинулась Карпухина.

— Если честно, я заметил ее предвзятое к вам отношение. Если вы ее невестка.

— Умеете вы мягко выражаться, — заявила Ульяна.

— Эксперты, наверное, уже сделали заключение, — сказал Максим.

— Может, вы развяжете нас? — сказал Карпухин и недовольно глянул на него.

— Сделали заключение, что кровь на дверном косяке ваша.

— Ну да, там моя кровь. — Карпухин хотел поднять руку, чтобы обратить внимание Павлова на бинты, но не смог.

Его и Ульяну действительно нужно было развязать.

— Эти вот типы вас похитили? — спросил Максим и пнул ногой Балахнина, лежащего на полу.

— Да никто их не похищал! — заявил тот.

— Они сами сюда сбежали! — добавил Шалеев, который тоже пришел в себя.

— Стали бы мы их собаку сюда везти! — сказал Балахнин.

— Диксона? — вспомнил Максим.

— Он там у них в будку забился. Такой же трусливый, как хозяин!

— Диксону просто нужно привыкнуть к новому месту, — вступилась за собаку Ульяна.

— Вы его сюда привезли? — спросил Максим.

— Ну да, — буркнул Карпухин.

— И вазу аккуратно так разбили, чтобы пол водою не залило, да? — Максим вынул из кармана трофейный нож, выщелкнул из него лезвие и поднес его к лицу Карпухина.

— А если нам угрожали? — закрыв глаза, простонал тот.

— Кто? Балахнин? Шалеев? — Максим разрезал ленты, связывающие Карпухина и его жену.

— Мы никому не угрожали!

— А кто угрожал?

— Без понятия, начальник!

— А здесь как оказались?

— Позвонили нам, сказали, что людей нужно забрать, — пробубнил Балахнин.

Карпухины освободились и тихонько скрылись в соседней комнате. Максим останавливать их не стал. Им одеться нужно, в порядок себя привести. А разберется он с ними потом. Главное, что живы, а детали — дело десятое.

— Кто позвонил?

— Да мы не знаем.

— А Брая где?

— Какая Брая?

— Собака Истомина. Что вы с ней сделали?

— Не понимаю, о чем разговор. — Балахнин отвел в сторону глаза. — Не надо вешать на нас собак, начальник!

Максим краем глаза увидел, как Яна выходит из комнаты. На свежий воздух ее потянуло. Он с удовольствием присоединился бы к ней.

Он забрал у Балахнина телефон, открыл список. Тот недавно звонил маме, Кате, какому-то Серому. Были и номера без ников.

В телефоне у Шалеева картина была совсем иная. Он беспрестанно общался с неким Никодимом.

— Кто такой Никодим? — спросил Максим.

— Дружбан мой. А что, нельзя?

— А это смотря что за фрукт он, этот твой дружбан.

Максим взял свой телефон, позвонил Стасову.

— Слушаю, — недовольно, сонным голосом отозвался тот.

— Я тут киллеров задержал, которые в Малахова стреляли, — глядя на Шалеева, сказал капитан.

— Да ну!

— Кто такой Никодим, знаешь?

— Да, слышал. У Сажина прорабом работал, дом ему строил.

— У Сажина?

— Скажу даже больше. Сажин его от срока отмазал. Я точно не знаю, но что-то с наркотой. Сажин его к себе взял, сначала на стройку поставил, а потом свою фирму ему доверил. В общем, Никодим работает на Сажина. Ты его взял?

— Его возьмешь ты! Бери Сухоросова, Поморцева, в общем, поступай как хочешь, но Никодима возьми. Сделаешь, позвонишь!

— Кто в Малахова стрелял? — возмущенно спросил Шалеев, едва только Максим закончил разговор.

— Я думал, ты спросишь, кто такой Малахов.

— Кто такой Малахов, я знаю.

— Никодим сказал?