Страсть и надежда

— Ну и подонки вы оба! — едва слышно произнесла Кармелита.

— Ну подонки — не подонки, какая разница. А если никакой разницы, зачем платить больше? Раз мы оба такие одинаковые, может быть, все-таки выберешь меня?

Антон потянулся к ней губами.

— Еще одно движение — и ты труп, — она сказала это так, что Антон отшатнулся. — Я вцеплюсь тебе в глотку, сама сдохну, но и тебя убью…

Антон испугался не на шутку. И осознав это, попытался спрятать свой страх под обычной бравадой и ерничаньем.

— Хм! А ты с норовом, цыганка!

Пауза. Кармелита с презрением посмотрела ему в глаза.

— А знаешь, что я сейчас сделаю? Я прямо сейчас тебя отвезу к отцу!

— Вези!

— Он по головке не погладит. Я все расскажу. Про тебя, про Макса. А у меня фантазия, ой, богатая… Как ты думаешь, что он с вами сделает?

— Нет, ты все же больший подонок…

— Возможно. Но не уверен. Решай. А? Что ты предпочтешь? "Радости любви" со мной и возвращение к Максу. А вам еще не поздно убежать. Или… или я тебя отвезу, опозоренную, к родителю. Верну, так сказать, в лоно семьи, где тебя больше никогда не назовут дочерью! Ну что? Приняла решение?!

Ненаглядная моя.

— Да! — со странной веселостью сказала Кармелита.

Антону почему-то показалась, что она готова пойти с ним в гостиницу. И он подошел к ней ближе.

И тут Кармелиту влепила ему пощечину редкой красоты и смачности.

— Ах ты, дрянь!.. — Антон сжал кулаки.

— Давай, ударь меня! Давай, да посильнее! А потом к отцу отвези "целую и невредимую"! Ну ударь, чтобы следы остались!

— Я не такой дурак! Но я тебя ударю, по-другому… Кармелита гордо тряхнула головой.

— Говори, что хочешь. Ты даже не представляешь, насколько ты мерзок и мелок… Я очень устала от всех ваших выходок. Поэтому я тебе приказываю Немедленно отвезти меня к отцу! Слышишь, немедленно! А там можешь говорить все, что захочешь.

Кармелита подошла к машине и села на переднее сиденье.

Антон онемел: как все повернулось! Потер щеку, горящую после пощечины.

Ладно, решил, отвезу ее домой. А там, как она и просит, наговорю Баро все, что в голову придет.

* * *

Бейбут и Рубина остались в таборе. — Я знаю, — вздохнула Рубина. — Ты не держишь на Баро зла!

— Проницательная! — грустно улыбнулся Бейбут. — Действительно, не держу! Вроде побег Кармелиты бросает вызов мне и Миро. Но я сижу и думаю, что сделать, как Баро помочь!

— Знаешь, как в старину цыгане говорили? "Не знаешь, что делать — не делай ничего!"

— Хорошо говорили. Сидеть, сложа руки и ничего не делать?! А кто будет Кармелиту искать?

— Зачем? Только время терять! Кармелита уже на пути к дому!

— Как так? — удивился Бейбут. — Откуда ты знаешь?

Рубина закрыла руками лицо, потерла подушечками пальцев лоб, потом ответила:

— Если я скажу, что мне ветер напел или трава нашептала — ты поверишь?

Бейбут отрицательно покачал головой:

— Не очень.

— Тогда и не спрашивай… Просто знаю и все…

— Ну вот и хорошо…

— Да хорошего мало, — печально сказала Рубина. — Кармелита вернется, но всех нас ждут тяжелые испытания.

— Какие? И чем это закончится?

И тогда в третий раз за это утро прозвучали слова:

— Если б я знала!

Глава 9

Антон и Кармелита подъехали к дому Зарецких.

Кармелита вышла из машины, открыла калитку. Навстречу ей выбежали Земфира и Баро. Зарецкий молчал, грозно нахмурившись. Чтобы опередить его, и тем самым хоть чуть-чуть сбить гнев, Земфира строго воскликнула:

— Наконец-то! Где ты была? Отец весь извелся! Молча, опустив глаза, Кармелита прошла дальше, в свою комнату.

Но на вопрос ответил Антон, только-только закрывший машину:

— Она была со мной.

— А ты кто такой? — поинтересовалась Земфира.

— Я — Антон Астахов.

Баро посмотрел на Антона, припоминая, когда и где он его видел.

Вспомнил…

Этот мальчишка как-то вел с ним переговоры, когда старший Астахов был в отъезде. Разговор тогда закончился ничем, и осадок от него остался очень неприятный.

— Ну рассказывай, — недружелюбно начал Зарецкий. — Что случилось с моей дочерью?

— К счастью — к превеликому счастью — ничего не случилось! А вообще-то она хотела бежать с Максимом. Но я не дал им это сделать. Я перехватил ее и вернул домой…

Баро пораскинул мозгами. Судя потому, как, с каким недовольным видом пришла Кармелита, именно так все и было. Получается, этот Антон спас их от еще большего позора. От поиска дочери по цыганской почте. От возможной кровавой разборки с Максимом…

— Ну пойдем, Антон Астахов, — сказал Баро, чуть подобрев.

— Куда?

Надо же. Баро подобрел, а Антон вдруг почувствовал испуг. Он вспомнил, с каким паническим ужасом еще совсем недавно скрывался от Зарецкого, от других цыган. Атут не побоялся сам приехать в дом к Баро. Если сейчас в кабинет войдет Кармелита и расскажет хоть немного из того, что он ей наговорил этой ночью, его просто порвут на части…

Остатки алкоголя покидали бедную антонову голову. И освободившееся место занимал страх. Подлый, мелкий, потный страх.

Антон сжал кулаки и хоть немного успокоился. Ничего, ничего, обойдется.

Кармелита не посмеет рассказать о сегодняшней ночи. Слишком для нее это все болезненно и унизительно.

И в этом Антон не ошибся.