Страсть

— Как? — прошептала она в ответ, опираясь на него, болея за него, что он пришел освободить ее и унести ее далеко-далеко.

— Не волнуйся. — Кончики его пальцев нашли ее снова, гладя их мягко. — Я обещаю, я буду заботиться о тебе.

Слезы жалили ее глаза. Земля все еще обжигала подошвы ее ног, и она все еще шла к месту, где Икс Куэт должна была умереть, но в первый раз со времени прибытия в эту жизнь, Люси не боялась.

Путь пролегал через линию деревьев и в джунгли. Барабанщики приостановились. Пение наполнило ее уши, скандирование толпы глубже в джунглях, в сеноте. Песня, с которой Икс Куэт выросла, песня-молитва о дожде. Две другие девушки подпевали тихо, их голоса дрожали.

Люси думала о словах Икс Куэт, которые она сказала до того, как Люси вошла в ее тело: унеси меня, она крикнула в ее голове. Унеси меня.

Вдруг они перестали идти.

Глубоко в жаждущих, иссохших джунглях путь, после которого он им открылся. Огромный водоналивной кратер в известняке протянулся на сотни футов перед Люси. Вкруг него были яркие, горящие глаза людей Майя. Сотни. Они перестали петь. Момент, которого они дожидались, настал.

Сенот был ямой в известняке, мшистой и глубокой, и наполненной ярко-зеленой водой. Икс Куэт была там раньше — она видела двенадцать других человеческих жертв жертвоприношений, как это. Ниже, останки сотен других органов, которых все еще разлагала вода, сто душ, которые, как предполагалось, пошли прямо на небеса — только в тот момент Люси знала, что Икс Куэт не была уверена, что она верила в что-то из этого.

Семья Икс Куэт стояла около края сенота. Ее мать, ее отец, ее две младших сестры, обе держащие младенцев в руках. Они верили в ритуал, в жертву, которая убьет их дочь и разобьет их сердца. Они любили ее, но они думали, что она была неудачница. Они думали, что это было лучшим способом для нее искупить себя.

Человек с редкими зубами и длинными золотыми серьгами подвел Икс Куэт и двух других девочек, чтобы они предстали перед Зотзем, который стоял на видном месте у края бассейна в известняке. Он смотрел вниз, в глубокую воду. Потом он закрыл глаза и начал новое песнопение. Сообщество и барабанщики подхватили его.

Теперь редкозубый человек стоял между Люси и Ганан, он опустил свой топор на веревки, связывающие их. Люси почувствовала толчок вперед, и веревка была разъединена. Ее запястья были все еще связаны, но она была теперь связана только с Ханхао с правой стороны от неё. Ганан по собственной инициативе прошла вперед и стала прямо перед Зотзем.

Девушка раскачивалась взад и вперед, напевая себе под нос. Пот стекал с ее затылка.

Когда Зотз начал говорить слова молитвы богу дождя, Даниэль склонился к Люси. — Не смотри.

Таким образом Люси обратила свой пристальный взгляд на Даниэля, а он на нее. Все вокруг сенота, толпа затаила дыхание. Товарищ по команде Даниэля проворчал и опустил топор на шею девочки. Люси услышала, как лезвие разрубило шею, потом мягкий удар головы Ганан, упавшей в грязь.

Рев толпы раздался снова: крики благодарности Ганан, молитвы за ее душу на Небесах, энергичные пожелания дождя.

Как люди могли действительно думать, что убийство невинной девочки решит их проблемы? Это было момент, в какой Билл обычно появлялся без предупреждения. Но Люси нигде не видела его. Он исчезал, когда появлялся Даниэль.

Люси не хотела видеть того, что случилось с головой Ганан. Потом она услышала глубокий, отражающийся всплеск и знала, что тело девочки достигло своего финала — места отдыха.

Редкозубый человек приблизился. На сей раз он разъединял веревки, связывающие Икс Куэт и Ханхао. Люси дрожала, поскольку он привел и поставил ее перед вождем племени. Скалы под ее ногами были острыми. Она смотрела на край известняка в сеноте. Она чувствовала себя очень плохо, но когда Даниэль появился возле нее, она почувствовала себя лучше. Он кивнул ей, чтобы она посмотрела на Зотза.

Вождь племени просиял ей, показав два топаза в своих передних зубах. Он произнес молитву, чтобы Чээт ее принял и принесл общине много месяцев питательных дождей.

Нет, подумала Люси. Это все несправедливо. Унеси меня далеко! крикнула она Даниэлю мысленно. Он повернулся к ней, почти как будто он услышал.

Редкозубый человек убрал кровь Ганан с топора куском меха животного. С большим великолепием он вручил топор Даниэлю, который повернулся, чтобы стоять лицом к лицу с Люси. Даниэль выглядел утомленным, как будто сгорбленным под весом топора. Его губы сморщились и побелели, а его фиолетовый пристальный взгляд ни на секунду не отрывался от нее.

Толпа притихла, затаив дыхание. Горячий ветер, шелестевший в деревьях как топор, мерцал на солнце. Люси могла чувствовать, что конец приближался, но почему? Почему ее душа тянула ее сюда? Какую способность проникновения в суть ее прошлого, или проклятия, она могла получить от отсечения ее головы?

Затем Даниэль бросил топор на землю.

— Что ты делаешь? — спросила Люси.