Страшные сказки братьев Гримм: настоящие и неадаптированные

Молодец был голоден, увидел кушанья, тоже уселся за стол, принялся за еду и наелся всласть. Когда он насытился, да и другие тоже очистили блюда свои, он явственно услышал, как кто-то задул все свечи; в комнате стало темно, и вдруг он ощутил на щеке своей нечто вроде оплеухи.

– Ну если еще что-нибудь подобное повторится, – крикнул он, – тогда ведь и я в долгу не останусь!

Получив вторую оплеуху, он и сам стал раздавать их направо и налево. И так продолжалось всю ночь; он ничего не спускал своим невидимым противникам и щедро воздавал им за то, что от них получал. На рассвете все прекратилось разом.

Когда мельник поднялся с постели, то пошел взглянуть на молодца и очень удивился тому, что молодец еще жив. А тот и говорит:

– Я досыта наелся, много оплеух получил, да немало и сам их роздал.

Мельник был очень обрадован этим, сказал, что теперь, верно, мельница от всякого колдовства освободится, и охотно предлагал ему большую денежную награду. Но тот отвечал:

– Денег мне не надо, у меня всего вдоволь.

Потом взвалил муку на спину, отправился домой и сказал управляющему, что вот он все исполнил по его приказу, а теперь желал бы получить условленную плату. Когда управляющий это услышал, тогда-то его настоящий страх обуял: он не мог успокоиться, стал ходить взад и вперед по комнате, и пот крупными каплями катился у него со лба. Чтобы немножко освежиться, он открыл окно, но, прежде чем успел остеречься, наш молодец дал ему такого пинка, что он через окно вылетел на воздух, взвился вверх и из глаз совсем скрылся.

Тогда молодец обратился к жене управляющего и сказал:

– Коли он не вернется, так следующий тумак тебе останется.

Та воскликнула:

– Нет, нет, я этого не выдержу!

И тоже открыла было другое окно, потому что и у ней тоже холодный пот проступал от страха на лбу. Тогда он и ей дал пинка, и она тоже от того пинка через окошко вверх взлетела, и еще выше своего мужа, потому что была легче его.

Муж-то кричит ей на лету:

– Спускайся ко мне.

А она ему:

– Нет, ты поднимайся ко мне, я к тебе не могу спуститься.

Так они и носились по воздуху, и ни один к другому приблизиться не мог, да, пожалуй, и теперь все еще носятся…

А наш молодец взял свою железную палицу и пошел себе домой.

Разношерстка

Жил-был король, а у него была королева с золотыми волосами и такая раскрасавица, что ни пером написать, ни в сказке сказать. Надо же так случиться, что красавица-королева заболела и, чувствуя близкую смерть, приказала позвать к себе короля.

– Послушай, – сказала она ему, – если после смерти моей ты опять захочешь жениться, то прошу тебя только об одном: выбирай себе жену такую же красавицу, как я, и с такими же золотыми волосами, как у меня. Дай мне слово, что ты исполнишь мою просьбу.

Король тут же дал ей слово, и она спокойно умерла.

Долгое время король был безутешен и не думал о второй жене. Наконец государственный совет объявил ему:

– Ваше величество, волею-неволею, а вы должны во второй раз жениться: государство не может быть без королевы.

И вот во все края света разослали посланников искать для короля невесту, которая была бы такая же красавица, как покойная королева. Но во всем мире не нашлось ни одной подобной, а если и попадалась лицом подходящая, так волосы у нее не были такие же золотые. Посланники так и вернулись с пустыми руками.

После покойной королевы осталась у короля одна только дочь – живой портрет матери: такая же красавица и с такими же золотыми волосами. Когда она подросла, король как-то пристально на нее взглянул и увидел, что она как две капли воды похожа на свою мать. Тогда он вдруг почувствовал к ней сильную любовь и сказал совету:

– Хорошо, я женюсь на моей дочери, потому что она – живой портрет своей матери, а другой невесты мне не найти, которая была бы так во всем похожа на мою покойную королеву.

Испугался совет, услышав такие неподобные слова, и сказал:

– Как это можно, государь! Господь Бог запретил отцам жениться на дочерях; от такого греха ничего не выходит доброго и все государство вовлечется в погибель.

Молодая королевна еще и пуще того испугалась, узнав о решении короля, однако не теряла надежды добром отвлечь отца от этого недоброго намерения.

– Государь-батюшка, – сказала она, – прежде чем исполнить ваше приказание, я хочу иметь три платья: одно – золотое, как солнце, другое – серебряное, как месяц, а третье – блестящее, как звезды. Кроме того, я хочу иметь шубку, сшитую из тысячи разных мехов, и чтобы каждый зверь вашего государства дал бы на мою шубку кусочек своей шкурки.

А на уме-то королевна держит: «Все это так невозможно, что мне удастся отклонить отца от его недоброго намерения».