Странствующий Цирк Вампиров

– Что за черт тут происходит? – спросил он.

– Страйкер продает билеты…

– Собака, что с собакой?

– Сегодня у собак неудачный день, – сказал я.

– Что с ней случилось?

– Откуда ж мне знать? Как твоя рука?

– А как ты думаешь? – он отнял руку от раны. Потемневший от крови рукав рубашки прилип к коже.

– Тебе придется сделать укол от бешенства, – сказал я.

– А-а, черт. Не напоминай.

– И нам лучше не пытаться попасть на представление Цирка Вампиров.

– Почему?

– Тебе туда нельзя идти, вот так вот истекая кровью. Кровь привлечет вампиров, как приманка – акул. Ты сам так сказал.

– Я?

– Сегодня утром.

– А, ну… К черту. Я не собираюсь пропускать представление, – он согнул колени, сел и снял рубашку. – Просто невероятно, – пробормотал он, глядя на свою руку. – Чертова псина.

Я кивнул, но он не смотрел на меня, слишком занятый разглядыванием дыр на своей руке.

– Они что, – ворчал он, – сговорились или что?

Я пожал плечами:

– Думаю, просто совпадение.

– Твой отец разбился из-за какой-то гребаной псины!

– Ну да…

– Уже не говоря о том одноглазом сокровище.

При этих словах я снова представил себе, как Страйкер и его команда закалывают одноглазого пса копьями.

Кстати, а где его команда?

Я огляделся и заметил пару людей возле входа на стадион – они проверяли билеты. Остальных видно не было. Только эти двое и Страйкер.

Расти промокнул ранки свернутой рубашкой.

Только сегодня утром мы занимались порезами Слим, пока прятались на крыше ларька от нападения другой собаки.

Странно.

И если бы еще одна собака не бросилась под папину машину, этот вечер вышел бы совершенно другим. И многого не случилось бы вовсе.

Включая то, что произошло между Слим и мной.

«Как все-таки странно», – подумал я.

– Мне не помешала бы поддержка, – произнес Расти.

Я несколько раз хлопнул в ладоши.

– Ха-ха.

Я забрался в кузов пикапа и сел рядом с ним. Перекинув мне окровавленную рубашку, Расти попросил:

– Сделай мне перевязку, ладно?

– Из рубашки?

– А почему бы и нет? Она все равно испорчена.

– Сегодня просто день испорченных рубашек.

Он нахмурился.

– Чертовски странный день.

– И не говори.

Я посмотрел на рану. Зубы пуделя оставили два изогнутых ряда отверстий на внешней стороне руки, несколькими дюймами ниже плеча. Основное кровотечение уже остановилось, но ранки все еще понемногу сочились. Я оторвал длинную полосу от рубашки и обернул ее вокруг руки Расти, потом еще одним лоскутом закрепил ее на месте.

– Ну вот, так сойдет, – объявил я.

– Спасибочки.

Я посмотрел в сторону ларька. Страйкер по-прежнему стоял у прилавка, но очередь перед ним сократилась до трех человек. Еще несколько пробирались по полю от дороги.

– Ты точно уверен, что хочешь туда попасть? – спросил я.

Как будто были какие-то сомнения.

– Ты что, издеваешься? – удивился Расти.

– И как мы попадем внутрь?

– У нас же есть билеты. Почему бы нам не войти, как всем остальным?

– Нам нет восемнадцати.

– И по бую, – сказал он. Сейчас вряд ли от кого-то услышишь это «по бую». Сейчас все просто говорят: «Ну и класть».

Глава 49

Расти перегнулся через край кузова и посмотрел на землю. Я знал почему. Он думал о пуделе и гадал, что с ним случилось, и не может ли то же самое случиться с ним.

Я думал о том же.

– Что бы это ни было, – сказал я, – думаю, оно уже наелось.

– Вот уж не знаю. Эта собачка была очень маленькой.

– Предлагаешь остаться здесь и слушать представление?

Он зарычал и спрыгнул вниз. Я спустился следом. По-прежнему пригибаясь, мы пробрались между двумя автомобилями. После них ряды машин заканчивались, и нам незачем было больше прятаться. Мы выпрямились и пошли к стадиону.

Справа от нас люди все еще выстраивались в очередь за билетами. Некоторые еще только подходили. Страйкер казался полностью поглощенным своей работой за стойкой. Я бы предпочел все время держать его в поле зрения и знать, что он не повернулся в нашу сторону, но приходилось смотреть под ноги.

В отсветах софитов стадиона земля казалась бледно-серой. На ней поблескивали осколки стекла и камни, кочки отбрасывали черные тени, а ямы превратились в темные кляксы. Я искал взглядом тварей, которые здесь водились. Но вместо них видел окурки сигарет, раздавленную пачку «Лаки Страйк», сплющенную пивную банку, грязную белую кроссовку…

Кроссовка Слим?

Может быть, это ее Расти кинул в одноглазого пса. Я хотел было ее подобрать, но кроссовка выглядела так, будто по ней проехала машина. И неизвестно, что еще с ней произошло за целый день – может, внутрь забрался паук. И когда я протяну руку, он прыгнет на меня. Кроме того, какой толк Слим от одной кроссовки?

Если Расти и увидел ботинок, он его не узнал или не подал виду и продолжал идти как ни в чем не бывало.

Я ускорил шаг и догнал его.

Прямо перед нами мужчина и женщина готовились предъявить свои билеты проверяющим. Протягивая билеты одетому в черное члену труппы, мужчина слегка повернулся.

Расти толкнул меня локтем, чуть наклонился в мою сторону и прошептал:

– Это же Хирн.