Странствующий

Обходим кругом деревню в полном молчании. Наверное, со стороны наше хождение выглядит как дружеская прогулка. Каждый молится втихомолку. После обхода в пространстве водворяется дивная тишина. После чая встаем на молитву. Вот тут наши молчуны — Егор и Валерий — словно проснулись. Как буксиры на рейде, разгоняют они волны рассеяния и тянут тяжелый корабль нашей молитвы в обширные океанские просторы вечного покоя.

Глубокой ночью выходим во двор. Влажный воздух напитан запахами сена, травы и навоза. Моя спина побаливает от множества поклонов, но это только радует. На черном бархате неба сверкают россыпью бриллиантов тысячи звезд. Изящное колье Млечного пути, отделанное алмазной пылью, украшает роскошные плечи капризной летней ночи. Крохотный пульсирующий огонек летит по небу, как светлячок. Это спутник.

Великая тишина стоит в поднебесной. Это не отсутствие звуков. Это неумолкающий молитвенный шепот твари — чуткому слуху Творца. Молитва благодарности. Тот, кто ждал меня

За плотной стеной орешника, за густой сизой тенью колючего ельника блеснуло позолоченным бобриком ржаное поле. Едва привыкнув к яркому свету, останавливаем взгляд на серебристой луковке церкви-часовни, стоящей на пригорке. По мере приближения, перед нами разворачивается картина старого кладбища. Не смотря на густые заросли травы и берез, кладбище не производит впечатление заброшенного. Всюду ощущается касание заботливой руки: нет покосившихся крестов и разрушенных надгробий, трава между могилками не везде, но во многих местах подкошена. Да и сама часовенка недавно подновлялась. Сине-белая окраска выглядит сочно и весело.

Валерий собирается идти дальше, в село, выглядывающее крайними избами из-за липовой рощицы. Я же остаюсь здесь. Что-то удерживает меня в этом незнакомом месте, что-то подсказывает мою причастность к этому погосту.

¾ Подойди к деревянному кресту под березкой, ¾ слышу дружеский голос.

Обхожу несколько заросших травой могилок и приближаюсь к деревянному кресту, покрашенному синей масляной краской. На центральной перекладине ¾ металлическая табличка, на которой выгравировано незнакомое имя и годы жизни.

¾ Это твой дядя Андрей. Он умер в юности. За него некому помолиться. Он просил меня привести тебя сюда.

¾ Что я могу для него сделать?

¾ Полюби его. Он прожил недолго, но был добрым мальчиком. Правда, очень одиноким и болезненным. Кстати, вы похожи: лицо, фигура, темперамент…

¾ Расскажи, Ангел, расскажи мне о нем побольше.

  Передо мной проходит земная жизнь маминого брата. Он оказывается наивным, чистым парнишкой. Я ловлю на себе его задумчивый ясный взгляд и чувствую, как он мне близок и дорог. Если бы мы жили в одно время, должно быть, дружили бы. Но вот и последние кадры из его жизни. Он умирает от непонятной болезни. Его взгляд устремлен на шкаф. Мне видно, что за толстой дверцей, за стопкой белья стоят спрятанные иконы. Душа юноши требует покаяния, но его окружают одни неверующие. Душа хочет примирения с Богом, но ему не дают такой возможности, его не понимают. Он умирает со слезами на глазах, безмолвно, тихо, печально…

Я стою в глубокой траве на коленях и Иисусовой молитвой прошу его упокоения. Сначала в сердце ощущаю необычное тепло. Потом вижу благодарные поклоны березы, радостные движения гибких склоненных ко мне ветвей в полупрозрачных нежных листочках. Словно белая красавица по-матерински гладит меня по голове легкими ладонями. Затем мягкий ветерок перекатывает от нас во все стороны волны по травам, листве, облакам, небу. Воробьи со скворцами в траве и на ветвях, а также ласточки с жаворонками в теплой синеве ¾ цвиркают и щебечут.

Мне это всё непонятно. Это ошеломляет. Как же мало нужно, чтобы молитва была услышана. Чтоб была так ответна и сладостна!.. Этот миг растянулся на десятилетия. Мальчик, косточки которого покоятся под этим зеленым холмом, осененным крестом, видимо терпеливо ждал, умолял Ангела и снова годами ждал этой минуты. Как жаль, что не раньше это случилось. И как хорошо, что все-таки случилось.

Мы с ним сейчас рядом, и Ангел радуется вместе с нами. Мы сейчас братья, и нет никого в этот миг дороже и роднее этого юноши, взирающего на меня из неведомого мира вечности. Мне хорошо с тобой, Андрей. Мы с тобой обязательно увидимся, слышишь! И да будет эта встреча полна братской радости.

Я стою на коленях рядом с холмиком, покрытым густой травой. Мне необходимо материальное осязание его земного следа. Мои руки сами собой гладят шелковистую траву, покатый теплый холм. Пальцы касаются гладкого, отполированного дождем и ветром креста. Губы продолжают шептать простую молитву. Береза и трава, птицы и кузнечики подхватывают и разносят душистые медовые слова. Хорошо нам вместе: живущим пока «здесь» и уже «там».