Странствия Шута

Вот так. После этого Флитер полностью мной пренебрегала. Персиверанс был несколько возмущен, когда я попросил девушку взять на себя тренировку и уход за Флитер, но я отказался что-либо менять. Я видел свет в глазах Пейшенс, когда поручил ей эти обязанности, и знал, что она будет наслаждаться общением с лошадью с открытым сердцем, чего я не мог предложить. Я посещал конюшни все реже и реже, и, видя, как крепнет ее связь с Флитер, не вмешивался. Прекрасный партнер, которого я отверг, щедро дарил себя другой. Я заслужил сожаление, которое жгло меня. Было слишком поздно это менять, и я бы не стал, даже если бы мог.

Шут продолжал выздоравливать, но очень медленно. Тем вечером, когда он пришел присоединиться ко мне у камина в Большом Зале, я испытал сильное облегчение. Одежду ему явно подбирал Эш: я видел, как он издалека наслаждался эффектом. На Шуте было длинное одеяние черного цвета в стиле полувековой давности с нашитыми сверкающими лунами и звездами. Он одел фетровую шляпу с широкими мягкими опущенными полями, когда-то принадлежавшую лорду Фелдспару, теперь украшенную зелеными пуговицами и подвесками из меди и жести. Его трость была покрыта вырезанными змеями и драконами его собственной работы, и я был рад видеть, что он вернулся к своему старому занятию. Мотли восседала на его плече и вносила свой вклад в его своеобразную внешность. Эш подвел его к креслу рядом со мной, и тем, кто здоровался с ним, он представился как Грей, путешественник из далекого Сатина. Он не стал брать титул лорда, но объявил себя иностранным магом, приехавшим в Баккип изучать легендарную магию Видящих. Его одежда и атрибуты были достаточно своеобразными, чтобы подходить к его золотым глазам и покрытому шрамами лицу. В тот первый вечер он пробыл там недолго, но по мере того, как заканчивалась зима, начал чаще ходить по замку. Он не искал расположения новых друзей как маг Грей, но начал навещать тех, кто его знал. Я видел, как он немного радуется этой новой роли, и как оба, Эш и Спарк, испытывают много удовольствия, помогая ему с ней. Эти ребята, думал я, хорошо позаботятся о моем старом друге. Так что даже от Шута я скрывал свои чувства и мысли.

Я наблюдал, как Неттл все больше тяжелела ребенком, которого носила, а Риддл еще усерднее заботился о ней. Кетриккен и Эллиана не могли скрыть свою радость за нее. Я утешался тем, что она была окружена их любовью, хотя и держался на осторожном расстоянии. Если я не позволю никому зависеть от себя, я никого не подведу.

Чаще всего по ночам сон ускользал от меня. Меня это не заботило. В ночной тьме библиотеки Баккипа были пусты. Только я и моя лампа. Я начал их осторожно прочесывать. Когда-то Чейд увлекался тем, что он называл религией Белого Пророка. Я нашел свитки, которые он собрал. Одни я заново перевел, а другие кропотливо обновил. Здесь я, наконец, нашел источники, которые искал. Клеррес был далеко, дальше, чем я когда-либо побывал. Отчеты о путешествиях были старыми и иногда противоречивыми. Я ни с кем не обсуждал свою работу. Медленный сбор информации поглотил меня.

Я находил время ездить в Баккип и часто бывал в нескольких тавернах, где собирались моряки. Я нашел тех, кто приплыл из самых дальних мест от Баккипа, и расспрашивал их о любых новостях о месте, называемом Клеррес. Трое слышали о нем, но только один утверждал, что посещал тот далекий порт. Он был тогда мальчиком, одно из его ранних плаваний. Словоохотливый старик приложил все силы, чтобы поведать мне о ближайших портах, но время, суровая жизнь и много рома подорвали его память.

– Плыви к Пряным Островам, – сказал он мне. – Там есть народ, торгующий со Служителями Белого Острова. Они укажут тебе верное направление.

Крошечная зацепка, тем не менее, придала форму грядущему путешествию.

Я чувствовал облегчение, что мои навыки убийцы больше не принадлежат моему королю. Я даже сказал об этом Дьютифулу на частном обеде как-то вечером в комнатах Чейда. Мой старый учитель безучастно выбирал кусочки еды, пока наш король объяснял, почему он решил открыть нас для общества.

 – Я знаю, что тебе было неловко, Фитц, но твой статус требовал соответствующих покоев. И сын династии Видящих не должен шнырять в потайных коридорах и шпионить за своими людьми, – со вздохом он положил вилку и устало мне улыбнулся. – Фитц, хватит с меня секретов. Посмотри, куда они нас привели. Подумай, как они покорежили детство Шайн и Ланта, и уж не говоря о тебе. А их встреча, пока они не знали о своем родстве, чуть не привела к непоправимому.

Я медленно жевал, уставившись в тарелку, размышляя, откуда он об этом узнал, и надеясь, что смысл его слов ускользнет от Чейда.

 – Подумай о своей короне и о последнем письме моего отца тебе, годами спрятанном и известном только Чейду. Если бы он погиб во время войны Красных Кораблей, никто бы не узнал о воле Верити в отношении тебя.