Странствия Шута

– Убить тебя. Пять золотых мне и два любому, кто поможет. Он подошел к нам в таверне в Баккипе. Вообще-то, он пришел к капитану, но тот проклял его и отказал. Он мертв? Капитан Стаут?

Я не мог сказать, был ли в его голосе страх или сожаление.

– Только меня? – спросил его Чейд.

– Убить тебя. Убить тебя по возможности медленно, но убить и привезти ему твою кисть. Как доказательство.

– Когда? – я перебил следующий вопрос Чейда. – Когда тебе это поручили?

Он перевел взгляд на меня.

– В Баккипе. Перед отбытием. Сразу после того, как нам сказали, что мы выезжаем, и что мы пропустим Зимний Праздник, чтобы приехать сюда. Никто не был от этого в восторге.

Я заговорил:

– Это не связано, Чейд. Кто бы их ни нанял, он не мог знать, что ты будешь здесь. Он, должно быть, надеялся, что тебя смогут убить в Баккипе. Пчелку и Шайн похитили в тот же день. И зачем посылать этих предателей, если у них уже был отряд на пути сюда? Это две разные истории. Убей его и позволь мне осмотреть твой бок.

Чейд одарил меня таким взглядом, что пришлось замолчать.

– Как он выглядел, человек, предлагавший деньги?

– Мои ноги так болят, что я не могу думать. Мне нужен лекарь, прежде чем я скажу что-либо еще. Святая Эда! – он на мгновение приподнял голову и затем снова уронил ее в снег. – Вы убили их? Всех четверых?

– Как он выглядел? – Чейд был неумолим.

Лейтенант истекал кровью и был обречен, мы с Чейдом это знали, но Крафти, казалось, не понимал.

– Высокий человек, но не худой. Высокий, с животом, похожим на бочку. Обычный житель Баккипа, как и остальные. Я не знаю. Сделка была легкой. Приносим руку с твоим кольцом на ней, владелец таверны "Похабная форель" дает нам деньги. Когда ты появился, это было словно божественная милость. Чертовки легко. Если бы капитан дал согласие, ты был бы уже мертвецом, и он тоже.

– Расскажи о его зубах.

– Я больше ничего не скажу, пока вы не отправите меня к лекарю. Мне становится холодно, так холодно. Что ты сделал с моими ногами?

Чейд приставил кончик ножа к ноздре мужчины.

– Говори, иначе я отрежу тебе нос, – холодно сказал он. Он вставил нож поглубже в ноздрю, пока пленник не ощутил его острие.

Глаза Крафти широко распахнулись.

– Его зуб, один из передних, был серым. Это то, что ты имеешь в виду?

Чейд кивнул сам себе.

– Он упоминал девочку?

– Девчонку, что ты украл? Ага. Сказал, что если найдем ее с тобой, она наша. Или, если мы заставим тебя сказать, где она. Сказал, что из нее выйдет отличная шлюха. Аааааа!

Нос чувствителен. Очень чувствителен. Чейд всегда обращал внимание на то, что это настолько же хорошая цель для пыток, как гениталии, или даже лучше. Не только боль повлияет на остаток жизни человека, но и обезображивание лица. Крафти корчился в снегу с разрезанной и сильно кровоточащей ноздрей. Он заплакал. Неожиданно я захотел, чтобы все закончилось.

– Он сказал это, – от крови и боли в разрезанном носу его голос стал невнятным. – Не я. И никто даже не видел девчонку, так что никто с ней ничего не делал. Эда, помоги мне! – фыркнул он, разбрызгивая кровь и взывая к богине, и я сомневался, что он делал это когда-либо раньше.

Я был практически уверен, что все это относилось к Шайн и кровной мести ее отчима Чейду, но хотел быть уверенным.

– Он упоминал маленькую девочку? – потребовал от него я. – Ребенка?

Он прекратил извиваться и уставился на меня.

–Маленькую девочку? Нет. Боги, мы же не монстры!

– Лжец, – сказал Чейд.

Крафти дернулся от него. Чейд подтащил его ближе и очень медленно, почти нежно провел лезвием по его горлу. Глаза Крафти широко распахнулись в неожиданном осознании того, что он уже мертв. Его рот открывался, но вырывавшиеся звуки не были словами. Перерезанное горло – не мгновенная смерть, но верная. Чейд это знал. Как и Крафти. Он все еще шевелился, когда Чейд сказал мне:

– Дай-ка мне руку.

Я протянул ему ладонь.

– И все это, чтобы подтвердить то, что ты уже знал?

– Я узнал немного больше. Название таверны, – он взял меня за руку своей, скользкой от крови. Я наклонился, обхватил его и поднял на ноги. Он зарычал от боли, поднимаясь.

– Это не ради информации, Фитц. Это расплата. За капитана Стаута. Предательство заслуживает сильной боли, – он задохнулся. Я стоял неподвижно, пока он не восстановил дыхание. – И слишком смело было думать, что он может убить меня.

Голой рукой я ощутил теплую кровь на его одежде.

– Я усажу тебя и поймаю лошадь. Там есть лекарь в…

– Камень, – решительно сказал Чейд. – В Баккипе лекари лучше.

Неттл как-то сравнила обладание Скиллом с наличием обоняния. Никому не хочется вторгаться в чужую жизнь, в этом не больше приятного, чем обнюхивать кого-либо. Однако, находясь рядом, ты чувствуешь запах другого человека, так и Скилл говорит тебе о чьей-то боли. Сейчас не только Скилл, но и Уит кричал мне, что Чейд срочно нуждается в лечении. И он был прав, лучшие лекари были в Баккипе. Я потянулся к Неттл.