Странствия

Брокен немедленно приказал принести две корзины готового платья и каждому то, чего у него не хватало. После этого он отвел нас в свой дом, куда пришли посмотреть на нас его жена и прочие лекийские дамы. Они выражали не только великое удовлетворение по поводу нашего освобождения, но еще и утешали нас самым сердечным образом. Все это происходит оттого, что женщины этой страны от природы доброжелательны. Не удовлетворившись этим, они решили взять нас в свои дома, пока шли приготовления к нашему отъезду, то есть на сорок шесть дней. Все эти время они в изобилии снабжали нас всем тем, в чем мы нуждались, и среди нас не оказалось ни одного человека, у кого бы не было в кармане сотни крузадо. Что же касается португалки, то в деньгах и шелках она получила не менее тысячи, при наличии которых муж ее меньше чем за год восстановил все то, что он утратил. Брокен во исполнение приказа короля посадил нас на китайскую джонку, направлявшуюся в Лиампо, а с капитана джонки взяли большой залог, дабы он нас доставил в целости и сохранности до места назначения и не предал в пути. Таким вот образом мы отбыли из Понгора, столицы Лекийского острова, о котором я хочу дать здесь краткие сведения, как я уже привык делать относительно других земель, о которых я говорил раньше, дабы, если когда-нибудь наступит время, когда господу нашему будет угодно вдохновить португальский народ на завоевание этого острова, первым долгом ради того, чтобы возвеличить и распространить святую католическую веру, а затем ради великой выгоды, которую из земли этой можно извлечь, люди знали, с чего начать, равно как и то многое, что можно будет получить, открыв его, и как легче будет его завоевать.

Остров лекийцев находится на двадцать девятом градусе ^{247}и имеет двести легуа в окружности, семьдесят в длину и тридцать в ширину. По размерам он почти равен Японии, местами покрыт довольно высокими горами, но внутренняя часть возвышенности относительно ровна, плодородна и покрыта богатой растительностью. Там много полей, орошаемых пресноводными реками, где растет очень много пшеницы и риса, не говоря о прочих злаковых, дающих нам пищу. В горах много рудников, где добывают большое количество меди, стоящей там весьма недорого, так как в стране ее изобилие. Ею грузят джонки, направляющиеся во все порты Китая — Ламау, Сумбор, Шабаке, Тоза, Миоко в Японии вместо со всеми ее южными островами, Сезирау, Гото, Факанши и Полен ^{248}. Кроме этого, в Лекийской земле много железа, стали, свинца, олова, квасцов, селитры, серы; там есть также мед, воск, сахар, огромное количество имбиря, много лучшего и более душистого, чем индийский. Леса изобилуют анжелиной, жатемарой, пойтаном, пизу, сосной, каштаном, пробковым деревом, дубом и кедром, из которых можно было бы построить многие тысячи судов. С запада к главному острову примыкает пять очень больших островов, богатых серебром, жемчугом, амброй, ладаном, шелком, черным бразильским деревом, алоэ и битумом. Шелка, правда, здесь несколько меньше, чем в Китае. Жители этой земли во всем походят на китайцев, одеваются в льняные, хлопчатые и шелковые ткани, иногда носят платье из штофа, который им привозят из Нанкина. Они большие лакомки и любят угождать плоти, оружие не любят, и его у них очень немного: почему, как мне кажется, будет очень легко завоевать их. Так, в 1556 году прибыл в Малакку один португалец по имени Перо Гомес де Алмейда, слуга магистра ордена святого Якова, везший от наутакина, князя острова Танишума, большой подарок и письмо королю дону Жоану III, в котором он просил предоставить ему пятьсот солдат, с которыми он хотел завоевать Лекийский остров, а потом поставлять португальцам пять тысяч кинталов меди и тысячу латуни ежегодно. Однако из этого плана ничего не вышло, так как письмо это из Малакки было отправлено на галионе, на котором погиб везший его Мануэл де Соуза Сепулведа. К северо-западу от Лекийской земли находится большой архипелаг мелких островов, где добывается огромное количество серебра ^{249}. Острова эти, насколько мне кажется и я всегда подозревал, после того как мне довелось видеть в Малуко одно прошение, которое испанский генерал Руи Лопес де Вильялобос направил дону Жорже де Кастро, тогдашнему коменданту ^{250}нашей крепости Тернате, должно быть, те самые, о которых испанцы имели уже некоторые сведения, ибо назвали их Серебряными островами, хотя мне не вполне ясно, на основании чего, ибо, насколько мне известно из сочинений Птоломея и остальных географов, никто из них не доходил до королевства Сиама и не был на острове Суматре, за исключением португальских космографов, которые со времени Афонсо де Албукерке и до наших дней проникали несколько дальше и уже касались в своих описаниях Целебеса, Папуа, Минданао ^{251}, Шампа, Китая и Японии, но нигде не говорили еще ни о лекийцах, ни об архипелагах, которые предстоит открыть в необъятных просторах этих морей.