Страна, которой нет

Магрибинец: Примерно. Территорию эту – четыре провинции - вскоре стали называть Масудистан. Сначала в шутку, потом всерьез. Масуд погиб, а имя осталось – удобнее же, чем перечислять: Бадахшан, Парван, Тахар... Там и правда было потише, и с населением попроще, и с религией поспокойней, лазурит они сначала добывали, чтобы покупать оружие, но технологии – это цепная реакция... Когда горное дело пошло, им весь прочий Афганистан поперек горла стал. Жить не дают со своими распрями и все время хотят ограбить. Они бы и к Китаю отложились, только у Китая с мусульманами проблемы. Так что это не мы туда пришли, это они нас позвали. На условиях автономии. А у автономии должно быть название, а к названию все уже привыкли. «Настоящие» афганцы, пуштуны, их до сих пор не любят, но масудистанцам наплевать и нам наплевать, а больше никто и не важен.

Инфопортал «Восточный Экспресс»

Фарид аль-Сольх, сотрудник номер шестнадцать

Амар, конечно, был старше. Это не утешало. Амар был старше и опытнее, и умнее – и он проведет эту ночь с настоящей женщиной, вот кто бы сказал, что с такой можно познакомиться в легальном баре, и наверняка проведет здорово. А потом утром будет делать настоящую работу – не сидеть мебелью, лингвистом на никому не нужных переговорах, где все присутствующие и так говорят на всех языках, а копать свою тему. Собственную, лично придуманную – и такую горяченькую, что, говорят, Штааль перед тем, как Амара взять, сам к нему в гости ходил – посмотреть, обнюхать. Посмотрел, доволен остался... А у Фарида даже номер – шестнадцатый. Будто он русский в школе не учил. Будто он не знает, что его номер значит. Сиди, дурачок, не отсвечивай.

Отец второй год говорит о женитьбе. Дескать, пора уже, хотя бы первым браком – значит, на ком нужно семье, а не на ком самому захочется. Без вариантов. Если повезет, то собственный интерес и семейные выгоды совпадут. Но вряд ли. Плохо быть старшим, принадлежать не себе, а отцу и дому. Хорошо быть таким, как Амар – свободным и самостоятельным.

Фарид еще раз вспомнил Палому, почти без зависти – такие женщины его не то что пугали, нет, но скажем так, несколько обескураживали: иностранка, европейка, старше, да еще и танцовщица, а потом подумал, что напрасно не выяснил, что за семейство вчера оккупировало магазин электроники. Впрочем, они не здешние, сразу видно. Выговор юго-восточный, шарфы у женщин повязаны иначе. Пышная мать семейства устало следила за тем, как гиперактивный подросток достает продавцов и выделывается перед сестрой, на вид лет шестнадцати. Сестра, высокая и стройная, лениво жевала смолу и взирала на витрины густо подведенными глазами буйволицы. Фарид залюбовался нежным очерком щеки и русой прядью, выбившейся из-под шарфа… а потом томное видение с персиковым румянцем шевельнуло пухлыми губами и вполголоса изрекло:

- Дрянь твоя «медведица». 4X держит только до 128 и спутники теряет.

- А ты откуда знаешь, ее вчера только запустили?

- В «3С» писали, - видение перегнало комок жвачки за другую щеку и отвернулось.

Вот на такой диве – и собой хороша, умереть не встать, и китайские компьютерные журналы читает, - Фарид бы женился без колебаний. И доставал бы ей технику, какой еще на рынке нету, и вообще нигде нету, потому что для чего нужна семья. А еще... но что уж тут. У персиковой любительницы тоже, наверное, отец, семья, связи, планы и, если они с юго-востока, ее слово может в этих планах весить не больше фаридовского…

Домой он шел пешком. Дубай – даже довоенный еще - строили под автомобили, расстояния космические, идти тут не меньше часа... через две трассы и сколько-то развязок. И ни одного живого человека вокруг, разве что патруль попадется. А так только ночь, фонари, да шорох колес. Как раз вся злость в ноги уйдет. Жалко, лезвия с собой на конференцию не взять – покатался бы.

Дома в системе ждали стопочка файлов по конференции, свежие сводки по переселенцам в Боснии – и наверняка набежало новых материалов по Хс, потому что поиск по научным журналам Фарид не отключал. Впрочем, самое важное он уже нашел – и не в CоцИндексе, а среди тех папок, которыми поделился с ним отец.