Страна, которой нет

Впереди, у края «языка» мелькнула декольтированная спина – узкий разрез от шеи до поясницы, обнажавший только позвоночник. Болотная ткань со змеиным узором, высоко подобранные волосы, полное отсутствие цветных трубок и прочей девичьей мишуры. Ему вдруг захотелось, чтобы она оглянулась, увидела, поймала пригласительный жест, чтобы она была красивой и старше тридцати, и свободной, и понравиться ей – но женщина прошла, не почувствовав его мыслей. Вернулся Шестнадцатый со своими девчонками, официант немедленно приволок целый поднос коктейлей на выбор, они нахлебались крашеной ерунды, менее симпатичная, но неробкая девица выкурила какую-то папироску, распространяя клубы запаха горящей травы, и вся эта хохочущая, толкающаяся, шумная и праздничная феерия умчалась обратно.

Змеиный узор вдруг промелькнул совсем близко – она шла к выходу, платье спереди было закрытым и с высоким воротником-стойкой, радужная пыль по подолу переливалась в такт движению ног. Высокая, стройная, с резкими движениями – и явно раздраженная. Наверняка стерва, подумал Амар. Женщина с трудным характером и все такое. Пошел следом, перехватил ее почти у самого гардероба.

- Вы точно решили уходить?

Обведенный темным рот нервно скривился. Женщина смерила его взглядом. Темные глаза, темные волосы, черно-зеленая змеиная раскраска полумаской. Танцовщица, может быть.

- Я могу передумать, но вы рискуете об этом пожалеть, - заявила она.

- Я не боюсь риска.

- Тогда вы, наверное, слишком молоды для меня, - фыркнула брюнетка.

- Уточним: я не боюсь подобного риска. Я боюсь девочек со «стрекозами» и цветных коктейлей, и что официант решит, что мы ушли, и заберет с нашего столика полбутылки «Амрута».

- Убедили.

Ее звали Палома, она была чистокровной испанкой, действительно танцовщицей, приехала сюда полгода назад, по ее собственному признанию, «потому что в Европе больше жить нельзя, то есть, совсем нельзя, дышать нечем!», подробностей Амар не понял, выступала здесь в «Фаленсийе» с сольным номером – «национальные танцы, все очень прилично», отказалась от вина, шокировала своим появлением за столиком девочек Шестнадцатого, особенно тем, что пила неразбавленный виски крупными глотками, морщась, словно от лекарства. К счастью, до окончания детского времени оставалось десять минут, и коллега отправился ловить такси для своих студенточек – официально таксистам запрещалось показываться на улицах раньше часа, но самые ушлые выбирались с легким опережением.

- От алкоголя мозги плавятся, вы разве не знаете? - сообщила самая симпатичная. Подружки подтвердили, что да, и Аллах запретил. В отличие от «пара» и прочего. Бескомпромиссное новое поколение хором заявило, что никогда-никогда-никогда эту гадость в рот не возьмет, вот даже и ни капельки…

- Да, - сказала Палома после отбытия молодежи, поглаживая «Прозрачное спокойствие», - теперь я тоже их боюсь. Со сцены их почти не видно, и тем более не слышно. Я думала, здесь таких держат под замком.

- Город безопасен, - объяснил Амар. – И улицы, и такси. Здесь – тем более, легальное заведение, полная идентификация. Любая такая стрекоза может пожаловаться… нам, и выйдет очень нехорошо.

- О нет, - сказала Палома. – Только не доводите все до европейского маразма, я вас умоляю. Они там скоро перед постелью будут подписывать письменное соглашение в присутствии адвоката. Прецеденты есть. И отсутствие троекратного согласия приравнивается к изнасилованию, причем в обе стороны.

- Это серье-озно? - протянул явившийся Шестнадцатый, посадивший студенток в такси. – И что, мужчины тоже жалуются?

- Да, а вы как думали?

- Кгхм… - парень не стал высказываться, но отношение обозначил вполне четко. – Ну пусть вымирают поскорее, особенно мужчины.

- А у вас ложных жалоб не бывает?

- Бывают, - пожал плечами Фарид. – Но знаете, что должна сделать здесь женщина, чтобы ее изнасиловали? Найти место, где нет камер, сломать браслет безопасности, дождаться, когда из деревни приедет холостой пастух, проверить, не идет ли патруль жайша и быстренько потерять сознание.

Палома расхохоталась, но качнула головой, мол, не верю в такую идиллию. Шестнадцатый развел руками. Женщине он обаятельно улыбался, но дистанцию держал как хороший мальчик, впрочем, танцовщица смотрела на него слегка покровительственно и снисходительно, без интереса. Амару он украдкой обозначил свой крайний восторг и одобрение. Выпили еще. Разговор шел обрывочный и слишком громкий, как всегда в подобных местах.

- Так, мне завтра на конференцию прямо с утра, и если я там буду клевать носом… - неискренне заторопился Шестнадцатый. – Увидимся вечером. Желаю приятно провести время, кстати, адвокат знакомый у меня есть, если что – звоните…

- Рискуете, молодой человек, - низким голосом проговорила Палома, поманила его к себе, и пока он прикладывался губами к виску, кинула ему за воротник кубик льда. – Остыньте…

Парень завернул что-то цветистое про то, что его пыл растопит этот лед, холодный как сердце жестокой красавицы, и удалился, смеясь на ходу.