Страна, которой нет

Вообще-то мы вчера на балконе солнце караулили. Там есть такой момент, оно над проспектом останавливается - как раз, два таких небоскреба, отель какой-то - так точно между башнями, и все это стекло друг на друга отражается. Мы случайно день на второй обнаружили и решили снять всем, что у нас было, так что Алек стояла и держала комп, чтобы не пропустить.

А что на улице было, мы не заметили, за башнями следили.

И тут наискосок от нас стекло летит и из окна человек вываливается. Алек его и проводила... механически так. Я тоже проводил, хотя камеру вообще не включал, не успел. Там этаж восьмой или девятый, ну понятно. Он внизу лежит, оливковый - форма потому что - и красный, сигнализация орет, а к нам прямо на балкон такая... платформа впирается, я потом уже понял, что она выдвижная, как у пожарников, а тогда мы все офигели, потому что звука за сиреной слышно не было. Алек комп к груди прижимает - отбирать будете?

Этот, с площадки, весь в пластинах каких-то, говорит - да не валяйте дурака. К вам, говорит, через часик подойдут, заберут копию записи. Будете... сотрудничать со следствием, мы вас уведомим, когда можно станет разглашать. А пока посмотрите, что у нас закон предусматривает за несотрудничество.

И вниз уехал.

Мы посмотрели и сразу в консульство звонить... это вообще как? А консул нам - раньше читать надо было. Здесь так. Законы страны пребывания и нарушать их не надо. И вообще, снимать свой собственный суицид - еще туда-сюда, а чужой, да еще и в сеть выкладывать... не будьте стервятниками, ребята, не позорьте государство.

А солнце мы пропустили.

Транскрипция аудиозаписи в совместном блоге Жинжин Алтануи и Сансар Хорлогийна Гэнсээ

Рафик аль-Сольх, полуглава семьи аль-Сольх

- Секретность... – проворчал Рафик аль-Сольх, уже почти расслабившись. – Нашли, от кого таить секреты. Я отец этого болвана или кто?

Он, впрочем, порой подозревал, что – нет, не он, а кто-то еще, а вслух этих подозрений не высказывал, не желая оскорблять память покойной супруги и задевать честь ее семьи. Очень трудно понять, как из смышленого, бойкого и ласкового малыша, удивительно похожего на мать, выросло долговязое, не по возрасту угловатое и капризное чучело. «Я хочу» и «я не хочу» - до сих пор главные слова в лексиконе. До сих пор Фарид получал то, что хотел, и только безумец попытался бы навязать ему то, что Фарид не хочет. Теперь Фарид возжелал под гипнозом восстановить свою память. Рафик не возражал, и даже поверил, что этот метод вполне безопасен – его только покоробило, что очередное «хочу» заставило сына смотреть на отца как на досадную помеху между собой и желаемым. И даже жалобное «ну папа, ну пожалуйста!» звучало неубедительно – как умелое, опытное вымогательство.

К счастью, еще во время разговора с врачом на личный номер упало сообщение от Бреннера.