Страга Севера

Наклевавшись зерна, лебеди поднялись на крыло и, описав круг над домом Драги, потянули на юг. А этот еще топтался на месте, кричал то в сторону двора, куда старик посадил лебедушку, то вслед улетающей стае и, наконец, сорвался, взмыл в небо и с криком устремился вдогонку за четко вычерченным на горизонте клином.

Мамонт отчего-то долго не мог успокоиться после этого, а старик раскочегарил остывающий самовар и снова уселся за стол.

– Все как у людей, – сказал он. – Бестолковая птица… Ведь сказано же, чего кричать? Никакого терпения нет… Много ли до весны-то? Не успеешь оглянуться… И ты оставайся. Навигация кончилась, надо бакены на реке тушить, вешки собирать, чтобы со льдом не унесло, – работы много. А весной путь бы тебе открыл, самый короткий.

Старик, кроме всего, служил бакенщиком на реке…

– Не могу я, – с сожалением признался Мамонт. – Пойду искать свою Карну.

– Где же ты найдешь? Карны живут высоко в горах, только крик и слышно, – объяснил Драга. – А весной они спускаются в долины, плетут венки и танцуют. Я тебе покажу, где это. Куда ты сейчас, без пути? Будешь кружить, колобродить всю зиму.

– Повинуюсь року…

– Эх ты, – глубоко вздохнул старик. – Неужто не понял до сих пор – не рок это – наказание! Тебя пути лишили!.. Разгневал ты Стратига, и даже не тем, что отказался от урока.

– Чем же еще?

– А тем, что ты, изгой, был избран Валькирией. Он не властен над ними и потому не любит избранных. Жаль, не предупредили тебя… Рано или поздно тебе откроется путь к Весте, ибо лишь избранные получают доступ к Вещей Книге, будь они трижды изгоями в прошлом. Наши предки не зря придумали это: таким образом омолаживается кровь гоев и возвращается свежесть восприятия Знаний. И если избранный Валькирией пройдет искушение золотом и высшей мудростью, то он обретает дух Вещего Гоя. Последний, кто прошел все эти испытания, был Страга Запада, цыганский барон Зелва.

– А сам Стратиг?..

Драга не спеша налил чай в блюдце, поднял его на пальцах и полюбовался струйкой пара.

– Род Стратига – самый древний род гоев. Из него вышли многие светлейшие князья, а по женской линии почти все становились царствующими особами арийских народов. Свой урок и титул Стратиг получил по наследству, и, думаю, справедливо. Но вся беда – не был избран Валькирией. И никогда не прикасался ни к космам ее, ни к Весте. Авеги приносят ему соль Знаний, но дают столько же, сколько всем гоям. Он же хотел быть Вещим.

– Мне казалось, в мире гоев нет противоречий, – после паузы тихо проговорил Мамонт. – И есть гармония, единство разума и духа. Но неужели и тут нет совершенства?

– Ах вот что ты ищешь, Странник! – негромко рассмеялся Драга. – Гармония, совершенство… Все относительно в мире. Будучи на земле, никогда не достигнешь солнца, даже если будешь подниматься на самую высокую гору. Оно всегда будет выше тебя. Только две вещи – Разум и Дух можно совершенствовать бесконечно… Да, брат, тебе бы соль добывать, а не бродяжить.

Старик повздыхал, допил чай и убрал со стола. И вдруг словно забыл о госте – растянул по избе старую сеть и принялся чинить, надев тусклые очки, связанные за дужки веревочкой. Мамонт побродил возле него, таким образом напоминая Драге о себе, – казалось, еще чуть-чуть, и он поможет чем-нибудь, однако занятый делом, старик его не замечал. Тогда Странник постоял возле топящейся печи, погрелся и взял с лавки волчью доху.

– Мне пора, пойду.

– Ну никакого терпения нет! – возмутился старик. – Вынь да положь… Ладно, так и быть, укажу я тебе дорогу, открою путь. Стратигу скажу: ты не Валькирию искать пошел, а гармонию. Он и успокоится…

– Спасибо, Драга! – обрадовался Мамонт, торопливо надевая доху.

– Погоди, может, еще и ругать станешь, – проворчал тот. – Путь-то не простой. Это ты сюда летел как курьерский поезд…

– Что я должен сделать?

– А начать все сначала, – заявил старик. – Ступай-ка на станцию, тут берегом километра четыре, садись в поезд и езжай, как весной ездил.

– Весной я был на машине, – растерянно сказал Странник.

– Теперь машины нет, отправляйся на поезде. – Драга вывел его на улицу. – Не пешком же идти…

– Но у меня нет денег…

– Попросись на товарняк, если нынче берут, – посоветовал он. – А то продай что-нибудь и купи билет. Путь у тебя один – все сначала, и тут над тобой ничьей власти не будет! Сам себе Стратиг!

Мамонт взял посох, однако подумал, что теперь вроде бы и ни к чему тащить с собой тяжелую сучковатую палку. Вогнал ее в мягкую еще землю – весной даст побеги, пустит корни – и пошел вдоль реки. Скоро и в самом деле послышался грохот железной дороги, потом за пригорком показалась станция, по которой Мамонт мгновенно определил, где находится. Названия реки и станции не требовали перевода, сохранив значение на вечные времена – Суда…

Отсюда и началось настоящее странствие.

До Череповца он добрался в открытом вагоне с мелким коксующимся углем, и за дорогу так запорошило глаза, что долго потом текли черные слезы. Металлургический монстр напоминал незатухающий вулкан, – сажа, пепел и неизвестный едкий газ забивали дыхание и вызывали астматический кашель.