Столетов

Среди военных деятелей того времени он был редким исключением. Разносторонне образованный, начитанный, обладавший широким кругозором, Н. Г. Столетов не имел ничего общего с невежественными солдафонами, каких немало было среди офицеров царской армии. Выбрав после окончания университета военное поприще, Николай Григорьевич продолжал живо интересоваться наукой. Он был деятельным членом Общества любителей естествознания. Брат Александра Григорьевича был одним из тех командиров, которые пользовались уважением передового общества, а для своих подчиненных были настоящими отцами.

Многим памятно имя Н. Г. Столетова.

В 1869 году Николай Григорьевич, возглавляя «закаспийский отряд», основал город Красноводск.

В 1874 году Н. Г. Столетов возглавил экспедицию в Аму-Дарьинскую область — экспедицию, собравшую много ценных материалов об этом районе России.

В 1876 году, ко времени начала сербско-турецкой войны, Н. Г. Столетов был уже полковником.

Война привлекла внимание всего русского общества. Русские люди с горячей симпатией отнеслись к освободительной борьбе маленькой Сербии против турецкого владычества. Все их сочувствие было на стороне братского народа, терпевшего неслыханные притеснения со стороны турецких поработителей.

Хорошо те настроения, которые господствовали в русском обществе в дни сербско-турецкой войны, отображены в рассказах Гаршина.

Война окончилась печально для сербов. Несмотря на проявленный ими героизм, они не могли выдержать натиска значительно превосходящих сил турецкой армии.

В 1877 году русское правительство объявило войну Турции.

Объявление войны Александр II мотивировал необходимостью встать на защиту братьев-славян. Но для царского правительства это был только предлог, в этой войне русское самодержавие преследовало совсем другие цели — ослабить Турцию, захватить Дарданеллы и Босфор.

Для передовых же людей России русско-турецкая война была войной за освобождение братских народов, за освобождение Балкан. Этим и объясняются те чудеса героизма, которые проявляли русские солдаты в русско-турецкой войне. В страшных условиях — среди снежных гор, на обледенелых перевалах — сражалась русская армия.

Н. Столетов с первых же дней войны отправился на фронт. В войне с турками Столетов показал себя истинным героем. В этой войне Столетову пришлось командовать болгарским ополчением. Ополчение состояло из добровольцев русских частей. Вскоре к этому ополчению присоединились и добровольцы-болгары.

Под командованием Столетова ополченцы быстро достигли значительных успехов. В его опытных руках они в короткий срок стали настоящими воинами. Ополченцы боготворили Столетова. Они знали, что за спиной их начальника долгие боевые годы, которые он провел на различных фронтах.

Над назначением Столетова начальником болгарских дружин много смеялись, вспоминал писатель Василий Иванович Немирович-Данченко, который был во время русско-турецкой войны военным корреспондентом. Говорили:

— Вы знаете, почему его выбрали «болгарским генералом»? Потому что он отлично изучил турецкий язык и… (Это уже была прямая ложь. — В. В.) никогда в огне не был.

События зажали рот «злым языкам» главной квартиры.

Дружины генерала Столетова обессмертили себя на высотах Шипки и в боях под Эски-Загрой. «Скромный ученый, случайно выдвинутый на боевые поля, он и здесь работал тихо, неустанно, но незаметно, как у себя в кабинете, — пишет В. И. Немирович. — Его судить можно только по тому, что он дал, но как он это делал, едва ли расскажут и его ординарцы. Помню, например, наш переход через Балканы перед великим днем Шейнова. В ярком свете месяца зигзаг снизу вверх из медленно всползающих по снегу черных фигур… Неподвижные силуэты не осиливших этого подъема и упавших солдат. Замерзший от устали Столетов…

— Что, брат, тяжело? — спрашивает он едва дышащего казака.

— В аду легче…

— Нам не сладко… Да и им не мед! — кивает он на вершины с темными пятнами турецких редутов.

— Что вы на коня не сядете? Легче будет, — говорим ему.

— Их совестно… Все же и им как будто не так трудно, когда и я с ними пешком. Ну, господа, пора. Дело не ждет…

В шейновском бою Столетов сыграл свою роль добросовестно, неутомимо и незаметно. И опять ничего не находишь рассказать о нем. В огне он был спокоен, хоть и говорил: «Не люблю я этой суматохи». Косился на тех, которые уж очень усердно кланялись турецким пулям. «Музыкальные уши, свиста не любят. Подумаешь, какие примадонны!» — вырвалось у него, когда щеголеватый офицер кувыркнулся с седла от пролетавшего вверху снаряда. Жгло солн-не, предложил я ему напиться. С жадностью взглянул на мою плетенку.

— А вы не соблазняйте. Солдатам тоже до смерти пить хочется. Скажут: хорошо генералу, сам пьет, а нам только обтираться».