Столетов

В Алякринского надо вглядеться повнимательнее — ведь можно не сомневаться, что Саша много слышал об этом замечательном человеке. Соколов, конечно, рассказывал мальчику о своем большом друге. И кто знает, как повлияли эти рассказы на Сашу, — у Алякринского можно было поучиться, как жить, с этого благородного человека можно было, как сказал поэт, «делать жизнь».

Современник вспоминал:

«Как врач М. И. был одним из самых популярных в губернии, с большим риском для себя он являлся всюду на помощь больным при самых страшных эпидемиях, как холера, тифы и пр., и особенно он памятен для несостоятельных больных — платной практикой он не занимался и являлся только на консилиумы и в дома бедняков. В высокой степени популярен он был и как интеллигентный общественный деятель, направлявший все свои силы особенно в те места, где мог быть полезным для обездоленных, несчастных. Как и Моренков, Митрофан Иванович при жизни помогал очень многим бедным, кроме больных, — он всегда держался правила — направлять пожертвования туда, где они действительно могут принести пользу; многие получали от него ежемесячное пособие, многие только благодаря ему имели возможность-пережить тяжелые обстоятельства в своей жизни».

Рядом с мздоимцами, которых немало было среди тогдашних врачей, Алякринский выглядел белой вороной.

«Он вообще отличался необыкновенным самопожертвованием, — вспоминал современник, — при приеме больных у себя на дому отдавал преимущество бедным больным, только к ним являлся он по приглашению на дом, многим из них доставлял лекарства даром, сам платя за них в аптеку».

И. Г. Соколов привязался к Саше Столетову, руководил его чтением, гулял с ним по городу и окрестностям, учил собирать растения для гербария. Надо думать, краевед Соколов рассказывал мальчику о прошлом Владимира.

Рассказывая о том, как рос мальчик, как складывался его характер, нельзя, конечно, не рассказать о его родном городе. У каждого человека, кроме Отечества, Родины с большой буквы, родной страны, общей для всех граждан нации, есть еще своя собственная маленькая родина — родной дом, родная улица, родной город. Значение этой родины в жизни человека огромно. Любовь к Отечеству начинается с любви к родным местам.

Все Столетовы нежно были привязаны к своему родному городу. А. Курныкова, внучка старшей сестры физика, Варвары Григорьевны Столетовой, рассказывала мне, что куда бы ни ехала бабушка — в Москву, в Петербург или даже за границу, — она всюду брала с собой горшочек с владимирской фиалкой.

Куда бы ни забрасывала судьба братьев Столетовых — на Цейлон, в Гейдельберг, в Египет, — отовсюду они возвращались к себе домой.

Владимир — город замечательной судьбы — полюбить было нетрудно.

Ко времени, о котором идет речь, славные времена Владимира миновали, он давным-давно стал тихим, провинциальным городом.

Раскинувшись на крутых холмах, подымающихся от широкой Клязьмы, утонув в зелени фруктовых садов, город жил незаметной, будничной жизнью. Со своими многочисленными церквами, монастырями, с трактирами и постоялыми дворами, с присутственными местами, чиновниками, городовыми он был одним из тех городов, о которых писатель, посмеиваясь, говорил, что, глядя на них, невозможно понять, чем же, собственно говоря, живут эти города.

Заводов и фабрик в городе не было.

Даже накануне реформы 1861 года во Владимире было всего лишь два десятка крошечных промышленных заведений. На них трудились только полторы сотни рабочих.

Но Владимир не всегда был провинцией. Было время, когда Владимирская земля, земля древнерусских городов — Ростова, Суздаля, Владимира, — была надеждой и гордостью всех русских людей.

Младший из этих древнейших городов Владимир в 1157 году стал столицей Русского государства, наследником Киева.

Долгое время Владимирская земля возглавляла борьбу русского народа против его врагов, была центром русской государственности и культуры. Высоко поднял Владимир знамя борьбы за объединение Руси. Андрей Боголюбский, Всеволод Большое Гнездо, Александр Невский — много отважных борцов за великое дело объединения Руси вышло отсюда. Эту борьбу, начатую Владимирской коренной русской землей, потом подхватила, продолжила и довела до конца Москва.

Но и в годы упадка Владимир давал много славных сынов. Отсюда вышел Димитрий Донской. В тяжелые годы иностранной интервенции в начале XVII века Владимир сыграл большую роль в защите Москвы. Сохранилось написанное в 1611 году письмо владимирцев в Казань, о своем решении избавить отечество от интервентов:

«По приговору всей земли… пошли мы к Москве… и сошлись во Володимире марта в первый день, а из Володимира пошли под Москву, марта в 10 день. И вам бы господа стати… за московское государство… и идти бы вам под Москву… наспех, чтобы нам московскому государству помочь учинить».

Память о славном прошлом жители города сохраняли и в те годы, когда Владимир стал глухой провинцией. О нем живо напоминали и замечательные исторические памятники Владимира. Герцен писал во «Владимирских губернских ведомостях»: