Сто причин ответить «нет»

Уитни тяжело сглотнула, ощутив мимолетное прикосновение Паркера, когда отец передавал ее руку будущему мужу. Тот выглядел аккуратным как никогда: в классическом черном костюме, волосы причесаны, на галстуке ни соринки, свежая пепельно-голубая роза в петличке. Надо же, быстро заменил старую.

Музыка затихла, и Уитни тут же воспользовалась ситуацией.

— Привет, — сказала она.

Крис промолчал. Нахмурился и стиснул челюсти.

Ясно. Бесполезно всё. Бессмысленно.

Пастор произнес речь, обратился с вопросами. Уитни машинально повторила слова, а сама не могла смириться с решением Криса.

— …кольцо.

— Что? — вскинула она растерянный взгляд. Слезы душили.

— Кольцо мне на палец надень, — повторил Крис, выговаривая слова медленно, с неотразимой улыбкой, а в глазах раздражение читалась.

Поджав губы, Уитни взяла его за руку и провела большим пальцем по костяшкам. Один, два, три… Золотой ободок проскользнул на законное место. Три секунды понадобилось. А показалось, что три столетия.

Чужой торжественный голос вернул в реальность:

— …объявляю вас мужем и женой.

Она подняла взгляд на Паркера в надежде на чудо. Она уже открыла рот, чтобы сказать ему, как сильно сожалеет о размолвке и что не хочет аннулировать брак, но тот опередил ее и сухо сообщил:

— В понедельник тебе принесут документы на подпись.

— Но…

— Больше от тебя ничего не потребуется. — Он чопорно тронул губами ее руку с кольцом и сделал шаг в сторону.

Уитни, взвинченная его упрямством, разозлилась.

— Крис, хватит! Мы ведь взрослые люди!

— Ты взрослая? Уверена?

— Как будто ты у нас древний мудрец!

Он вскинул бровь.

— Ты пытаешься поссориться со мной на глазах у всего города?

— Я не ссорюсь, а злюсь. Пожалуйста, давай поговорим.

Тот мельком глянул на часы.

— Нет времени, прости. Улетаю в Милан.

— Сейчас?!

Эхо ее возгласа разнеслось по собору, отбилось от арочных сводов и витражных окон. А потом вернулось назад в сердце, вызывая озноб.

— Да. Тебе тоже советую не задерживаться здесь, если не хочешь лишнего внимания. — Он огляделся и кивнул мистеру Тануки, который стоял неподалеку. — Благодарю за сотрудничество, Майлз, — ледяным тоном добил ее Крис и уверенной, отрывистой походкой направился прочь через боковую дверь.

Погодите-ка, он что же, бросил ее у алтаря???

Уитни обалдела. Она повернулась к гостям и улыбнулась, хотя вряд ли они разглядели ее кривой оскал с расстояния. А в голове гудела только одна мысль. Прибью тебя, Паркер.

Ярость поднялась потоком от пяток к горлу и выплеснулась хлестким:

— Ну и катись! Робот!

Она поймала взгляд Джун, которая недоуменно таращилась по сторонам, и кивнула ей, мол, нам тоже пора, нечего устраивать бесплатное представление. Знала бы заранее, что Паркер закатит сцену, продавала бы билеты на венчание. Озолотилась бы.

Уитни вручила тюльпаны обомлевшему пастору, взмахом руки отбросила кружевной подол и с гордым видом удалилась через другую боковую дверь, в противоположном направлении от Паркера.

Предатель. Авантюрист!

Видеть его не хотелось больше никогда.

Крис

Час спустя

— Ты бледный.

— Я не ел сегодня, — поморщился он.

Тануки осуждающе покачал головой.

— Еще полчаса до посадки, давай куплю тебе сэндвич в честь самой короткой свадьбы, которую я посещал.

— Ха-ха, — не оценил Крис. Впрочем, шутка, может, и отвратительная, а идея хорошая. Он остановился у продуктового ряда и без особого энтузиазма сгреб с прилавка пару сэндвичей с креветками. Люди на него оборачивались, разглядывали. Хотя вряд ли они знали, что перед ними — Принц Паркер, сбежавший из собора Святого Катберта прямиком в аэропорт.

…Собор. Витражи… Уитни.

Она выглядела сказочно сегодня. Еле устоял. От брони только буква Б осталась, как барабанная дробь: так сердце падает по ступенькам. Б-б-б-б-б. В крошево, венозно-фиолетовым цветом. От эмоционального срыва спасли отнюдь не железные нервы, а исключительно обязательства. Крис получил сообщение: Саломея согласилась на встречу. Сегодня вечером. Решила поиздеваться, выбрала дату его свадьбы. Стерва.

Но как он ни пытался думать о предстоящей сделке, перед взором маячила Уитни. Родинка над губой, тюльпаны словом «Люблю».

Давай поговорим, — звучал ее звонкий голос, а в глазах, прикрытых вуалью, плескалась дикая усталость, до того понятная, что этот взгляд влился ему в душу и травил. Крису было плохо, его на части рвало. Он отказывался признать, но это было очевидным: Уитни раскаивалась. Она слишком плохая актриса, чтобы вот так притворяться. Она не пыталась его приручить. Она просто ошиблась, потому что живой человек.

Право на ошибку положено нам по рождению. Так, кажется, ее отец говорил. Но как бы ни хотелось, Крис не имел права в эту минуту повернуть назад и поменять планы. Его связывали обязательства, он сам себя загнал на тонкий лед и не имел права на безрассудный шаг. Слишком многое было поставлено на карту.

А в голове гудело: давай поговорим…