Стимпанк!

– Наша абуэла бывала везде, – вслух сказала она. – Она перебралась сюда из Калифорнии, еще до того, как в мире кончилась нефть.

– И мы тоже можем поехать куда угодно, – вставил Самюэль. – Нам просто нравится тут.

– Ага, но путешествия теперь занимают кучу времени, – отозвался Шипучка. Он только сейчас, кажется, заметил напряженные взгляды, которыми обменивались Калеб и Самюэль. – А вообще у вас тут отличное место, ребята. Рудольф работает на масле из конопляного семени, и оно как раз откуда-то отсюда. Было отсюда, вернее. У меня баки почти на нуле. За этим я и повернул на север – в Теннесси такого не достанешь.

– Есть такое дело, – кивнула Лус. – Самый большой масляный пресс – во Франкфорте. Мои дядья сбывают им почти всю нашу коноплю. А что у тебя есть из того, что нужно федералам?

Шипучка снова скорчил рожу:

– У таких как я, не особенно много возможностей для бартера.

– Ах, значит, есть и другие вроде тебя? – снова вмешался Самюэль. – У таких – это у кого?

Шипучка оглядел их с головы до ног, словно что-то прикидывая.

– У революционеров, – просто сказал он.

– Это у меня сейчас революция внутри начнется, после такой-то эксплуатации, – проворчал Самюэль.

В данный момент они с Лус работали за десятерых, крутя педали на самой малой передаче.

У Шипучки в багажнике нашлись буксировочные тросы, из которых он сумел соорудить упряжку в форме буквы «Y» и прицепить свою выдохшуюся колымагу к сиденьям велосипедов Самюэля и Лус. Остальные ехали сзади, время от времени соскакивая с седел, чтобы подтолкнуть Рудольфа, когда дорога забирала вверх.

Шипучка сидел внутри и рулил, светски болтая с изнывающими от любопытства (Калеб) и внезапной страсти (Присцилла) спутниками. Лус им немного завидовала – она бы тоже не отказалась порасспрашивать чужака о том, что творится в большом мире.

Шипучка как назло настоял на том, чтобы добираться в город по самой малоезженой дороге – покрытие у нее, конечно, было аховое. Он сказал, что хочет сначала обратиться к совету фермеров и коммерсантов, служившему главным и единственным органом власти в общине, а потом уже демонстрировать свою колесницу.

– У меня уже были инциденты, – уклончиво сказал он. – Дальше к югу.

– Какая еще революция? – спросила Лус у Самюэля.

– Ты хоть представляешь, что мы сейчас тащим? – зло отозвался он. – Так я тебе скажу! Это автомобиль. Частный автомобиль!

Лус сняла руку с руля и показала на особенно впечатляющую дыру в асфальте. Самюэль кивнул, и они дружно взяли вправо.

– Не дури, – продолжила Лус после маневра. – Автомобили работают на нефти. В смысле, на продуктах ее перегонки. Это совсем другое!

Но Лус и сама уже заметила, что многие части машины выглядят знакомо: точно такие они с мамой находили на свалках. Начать с того, что рулевое колесо у нее было пластмассовое, а пластмасса значилась первой в списке невосполняемых ресурсов и материалов, который она вызубрила еще в школе.

– Я так думаю, он сам специально собрал эту машину и переделал двигатель на масло из конопляного семени, – проворчал Самюэль. – Ну, или не он, так кто-то другой – какая, в сущности, разница.

Слова Шипучки у него вообще доверия не вызывали – и его подозрительное имечко, кстати, тоже.

– А может, он ее у федералов украл!

Вот это совсем не похоже на правду! У федералов на вооружении были армейские грузовики; велосипеды – редко и немного; лошади на угольной тяге, патрулировавшие шоссе, да орнитоптеры – вот, собственно, и все. Такие красивые, лощеные, сверкающие – куда там этой куче мусора, на которой разъезжал Шипучка.

Рудольфа решили закатить в сарай на задах дома Лус. По пути они почти совсем никому не попались на глаза. Ну, хорошо, пару раз – но не больше. Горожане наверняка решили, что дети нашли где-то кучу металлолома и, чтобы докатить до мастерской, поставили на колеса – по крайней мере, Лус на это очень надеялась. Дело вполне обычное: к ним домой вечно тащат всякий железный хлам.

– Ты отцу будешь говорить? – желчно осведомился Самюэль. – Если что, ты должна! Об этом должны узнать все.

И тут же ушел, не успела Лус отправить его восвояси. Сказал, что ему надо домой.

Присцилла, однако, уходить не собиралась. Она так и таскалась хвостиком за Шипучкой, который как раз полез под машину, проверять, все ли там в порядке.

– Кажется, наш наряд открыт всю неделю, – сказал Калеб, заглядывая в свиток. – Можем поехать в среду, если соберем достаточно народу.

А Лус-то и думать забыла, куда они собирались!

– Заметано, – сказала она.

– Это точно нормально, если я здесь поработаю? – вмешался Шипучка. – Вам из-за этого неприятностей не будет?

– Ну, отец, по идее, скоро вернется… – замялся Калеб.

Нет, так дело не пойдет. Только дай ему волю, все испортит. Шипучка с машиной – самое интересное, что случилось с Лус за долгое-долгое время! Нельзя упускать такой шанс!

– Мама сейчас в горах, прочесывает свалки возле старых шахт. А с папой я поговорю сама. Вот прямо сейчас пойду в мастерскую и поговорю, – решительно заявила она.