Стихотворения. Рассказы. Пьесы

Мне часто снится ночами: я
Уже не могу заработать на жизнь.
Сколачиваю столы, а в этой стране
Они никому не нужны. Торговцы рыбой
Говорят по-китайски.

Мои ближайшие родственники
Отчужденно глядят на меня.
Жена, с которой я спал семь лет,
Вежливо раскланивается со мной в прихожей
И проходит с улыбкой
Мимо.

Мне известно,
Что крайняя комната опустела,
Мебель уже вынесли,
Выпотрошены матрацы,
И сорвана занавеска.
Короче, все сделано для того,
Чтобы мое грустное лицо
Побледнело.

Белье, висящее на дворе
Для просушки, — мое белье, я узнаю его
Точно. Вглядевшись пристальней, вижу,
Разумеется,
Швы и заплатки.
Кажется,
Будто меня раздели. Другой
Кто-то живет здесь и даже
В собственном моем
Белье.

Обращение к властям Перевод В. Куприянова

В день, когда неизвестный павший солдат
Под орудийный салют уходит в могилу,
В этот день от Лондона до Сингапура
Прерывается всякий труд —
В полдень, с двенадцати двух
До двенадцати четырех, — на целых
Две минуты, так будет почтен
Неизвестный павший солдат.

Но, наперекор всему, не следует ли
Распорядиться, чтобы
Неизвестному пролетарию
Из больших городов обжитых континентов
Была наконец оказана почесть.
Неизвестному из прохожих,
Чье лицо неотчетливо,
Чья странная суть ускользает,
Чье имя затеряно в шуме.
И в интересах всех нас,
Чтобы этому человеку
Оказали почесть по праву,
Назвав по радио адрес:
«Неизвестному пролетарию».
И чтобы
На минуту замерли люди
На всей рабочей планете.

1927

Стихотворения 1927–1932 годов

Триста убитых кули докладывают Интернационалу Перевод Б. Слуцкого

Из Лондона сообщают по телеграфу:

«300 кули, захваченных в плен

войсками китайских белых армий и

отправленных на платформах в Пын Шень

погибли в дороге от голода и холода».

В родных деревнях мы остаться хотели.
На это нам разрешенья не дали.
К несчастью, риса мы взять не успели
В ту ночь, когда нас на платформу загнали.

Крытых вагонов нам не осталось. Скоту
Их предоставили. Он чувствителен к скверной погоде.
Все мы простыли в ночку холодную ту,
Куртки у нас отобрали в походе.

Мы все добивались, кому же мы все же нужны,
Но наша охрана не отвечала на это.
«Кто дышит в ладони, тому холода не страшны».
Другого от них не слыхали ответа.

Поезд доехал до крепостных ворот.
«Скоро приедем». Мы слушали это доверчиво.
Холоден слишком для бедных людей этот год.
Шел третий день. Все мы замерзли до вечера.

1927

О деньгах Перевод В. Корнилова

Талера, дитя мое, не бойся,

К талеру, дитя мое, стремись.

Ведекинд