Когда я был юн, для меня по моей просьбеВырезали ножом на деревянной доске и разрисовали тушьюПортрет старика, скребущего покрытую коростой грудь.Взгляд его был преисполнен мольбы и надежды на поученье.Но другой доски, что должна была висеть рядом с первой,С изображением молодого человека, поучающего старика,Так для меня и не сделали.Когда я был юн, я надеялсяНайти старика, согласного, чтоб его поучали.Когда я состарюсь, меня, я надеюсь,Найдет молодой человек,Согласный меня поучать.
Тайфун
Перевод К. Богатырева
Во время бегства от маляра в Соединенные ШтатыМы внезапно заметили, что наш маленький корабль стоит на месте.Всю ночь и весь деньОн стоял неподвижно на уровне Луцона в Китайском море.Некоторые говорили, что виною тому — тайфун, свирепствующий на севере,Другие опасались немецких пиратов.ВсеПредпочитали тайфун немцам.
1941
После смерти моей сотрудницы М. Ш
Перевод В. Куприянова
1На девятый год бегства от Гитлера,Изнуренная скитаниями,Холодом, голодом зимней Финляндии,Ожиданием визы на другой континент,Умерла товарищ Штеффин{95}В красной столице Москве.2Погиб мой генерал,Погиб мой солдат.Ушел мой ученик,Ушел мой учитель.Умер мой опекун,Умер мой подопечный.3Когда час наступил и не столь уж непреклонная смерть,Пожав плечами, мне показала пять истлевших легочных долей,Бессильная жизнь залатать шестой, последней,Я поспешно собрал пятьсот поручений,Дел, которые надо исполнить тотчас и завтра, в грядущем годуИ в ближайшее семилетие,Задал множество важных вопросов, которыеРазрешить могла лишь она, умирающая.И, поглощенная ими,Она легче приняла смерть.4В память хрупкой моей наставницы.Ее глаз, пылавших синим гневным огнем,Ее поношенной накидки, с большимКапюшоном, с широким подолом, я переназвалСозвездие Ориона в созвездие Штеффин.Глядя теперь в небо и грустно покачивая головой,Я временами слышу слабеющий кашель.5Руины.Вот еще деревянная шкатулка для черновиков,Вот баварские ножички, конторка, грифельная доска,Вот маски, приемничек, воинский сундучок,Вот ответы, но нет вопрошающего.Высоко над деревьямиСтоит созвездие Штеффин.
Я слышал, ты поднял на себя руку,Чтобы не дать палачу работы.Восемь лет в изгнании наблюдая, как крепнет враг,Ты последней не одолел границыИ земной перешел рубеж.{97}Рушится Европа. В главы государствВыходят главари бандитских шаек.Столько оружия, что людей не видно.Будущее объято тьмой, а силыДобра ослаблены. Ты это понялИ добил свое измученное тело.