Стихотворения и поэмы. Рассказы. Борислав смеется

Как ты могла так ровно, так спокойно
Сказать об этом? Как не задрожал
Твой голос в горле, как тревожным стуком
В твоей груди не заглушило сердце
Те страшные слова: «Оставь надежду!»
Оставь надежду! Или ты не знаешь,
Что в тех словах таится преступленье,
Убийство сердца, духа, мыслей всех,
Живых и нерожденных? Или совесть
При тех словах в тебе не шевельнулась?
Оставь надежду! Мать-земля родная!
Ты, ясный свет! Ночная темнота!
Вы, звезды, люди! Что вы все теперь?
Что я теперь? Зачем не прах бездушный?
Зачем не камень, не вода, не лед?
Тогда бы я в груди не слышал ада
И не сверлил бы нор в мозгу моем
Червяк несытый, кровь моя, пылая,
В горячке не вызванивала б вечно
Вот этих страшных слов: «Оставь надежду!»
О нет, не верю! Все обман, обман!
Живительной воды в напиток мне
Ты подлила, а в шутку лишь сказала,
Что там отрава. Ведь за что бы ты
Могла убить и душу мне, и тело?
Нет, нет, не верю я! В тот миг, когда
Уста твои меня убить хотели, —
Твой бледный облик и тоска во взоре
И вся ты, вся, дрожащая мимозой,
Все говорило мне: «Не верь! Не верь!»
Душою ты добра! О, не обманешь
Ты сердца мне завесою гордыни!
Тебя я понял! Ты добра душою!
Лишь бури мира, муки недоверья
Заволокли тебя туманом этим.
И вновь я в сердце ощущаю силу
Туман рассеять, теплотою чувства
И жаром мысли воедино слить
Тебя и жизнь — и я в ответ тебе Кричу:
«Надейся и крепись в борьбе!»

* * *

Бескрайное поле под снежной волною,
О, дай мне простора и воли!
Я здесь, одинокий, лишь конь мой со мною,
А сердце изныло от боли.
Носи ж меня, конь мой, по чистому полю,
Как ветер над степью широкой, —
Быть может, уйду я от тягостной боли,
Терзающей сердце жестоко.

* * *

Непроходимою стеной меж нами
Стоит судьба. Мы, как два судна в море,
К двум берегам гонимые волнами,
Звезда моя, ты — радость мне и горе!
Тебя далече провожает взор,
К твоим следам хочу припасть лобзаньем
И душу напоить твоим дыханьем,
С любимых губ слетевшим на простор.
Исчезла ты! Во мраке, без дороги,
Я как в лесу… Куда ж теперь мне, друг?
Подсеклись думы, подкосились ноги.
А в сердце холод… Дым, лишь дым вокруг

* * *

На тебя не жалуюсь я, доля:
Ты вела меня, как мать родная.
Ведь в степях, где хлеба ждут от поля,
Плут идет, цветы уничтожая.
Плуг скрипит в чернеющем просторе,
И цветы вздыхают при кончине…
В сердце — нож, уста замолкли в горе,
И душа истерзанная стынет.
Ты ж идешь, бросая, как и прежде,
В черный пласт, в зияющие раны
Семя правды, новые надежды,
И вдыхаешь жизни дух румяный.

ИЗ ЦИКЛА «ВТОРАЯ ГОРСТЬ»

* * *