Стихи

Что с бледною дрожью слагают уста,

И горек мой посох — доныне, отныне —

Где выкован череп под знаком креста!

Лишь знаю, что в мире — две разных ступени:

Средь высей зацветший покой

И в дольней дороге от тени до тени —

Заблудший в смятении разум людской!

ВЕЧЕРНЯЯ ПЕСНЯ

Скользнул закат по высям отдаленным,

И вновь шепчу я сердцу моему:

Познав весь свет, равно неутоленным,

Падешь во тьму...

На всех стеблях, чья стройность длится хрупко,

Зажжется свет, затмится и пройдет...

И лишь полынь — на дне живого кубка,

Где будто был налитый на пир мед...

В миг пламени веков седая Пряха

Роняет прах, и меркнет вдруг игра,

И каждый раз для холода и страха

Влачусь я от костра...

Смыкает день стоогненные сроки

В полях земли — лишь в небе облака

Цветут, горят... Но искры их далеки!

И дрожь близка...

ВЕЧЕРНЯЯ ПЕСНЯ

Полдневный лен и розы отцвели...

В последний раз, чуть зыбля свет в пыли,

День шелестом касается земли...

И где сливалась ткань земного сна

Из зыбкого цветного волокна,

Немая даль немых теней полна...

И где пылал о разном миг и миг,

Весь призрак яви, как единый лик,

У звездного порога вдруг возник...

Мир пестроты, свершившей свой завет,

Облекся в прах без знаков и примет,

И на земле у сердца крова нет...

В твой звездный храм приотворялась дверь,

И ты, душа, раскрытая теперь,

Всю нищету отдельности измерь!

* * *

"Как срок дан искре, срок — волне..."

Как срок дан искре, срок — волне,

Так сердце мечется во мне...

Вот, алчное, в твоей тени

Зажглись нежданные огни!

Их трепет праздный, но живой

Своим забвением удвой...

Tвой жребий вплел в их знойный миг

Пыланье всех надежд твоих...

Умей беречь, умей продлить

Из молний сотканную нить...

Их цвет пустой возьми в свой путь,

Скитанью преданная грудь,—

Их цвет, что цвел лишь раз вблизи,

Сквозь слезы в далях отрази,—

И всю их пламенную ложь,

Тоскуя, в памяти умножь!

* * *

"В тревогах жизни, в час непрочный..."

В тревогах жизни, в час непрочный,

Свой жар лишь вешним снам предав,

Молись, душа, тропе восточной

И шелесту росистых трав...

Дышать тревогой переменной

Всему, что в яви, суждено,

И все, что было — колос тленный,

Отдавший Пахарю зерно...

И Суд веков замыслил строго,

Чтоб был лишь мигом беглый миг,

Чтоб билось сердце у порога

Свершений и надежд своих...

Но Зодчий дней, в любви суровой,

Торопит каждый взмах крыла,

Чтоб мука смерти жизнью новой

И новой юностью была...

И вечно-вечно свет поющий

Венчает тьму приявиших прах —

Молись, душа, заре грядущей,

Забрезжившей в твоих слезах...

НАПУТСТВИЕ

В глухом кругу пустынных дней

   Будь тверд, будь скор,

Ведь много трудных ступеней

   К вершинам гор...

В забвенных вихрях полноты

   Замедли шаг,

У их смолкающей черты

   Ты будешь наг...

И, исчерпав их хмель и шум,

   В закатный миг

Ты не узнаешь гордых дум,

   Ни снов своих...

И пусть прекрасен вешний луг

   Росой цветов,

Их стройность древний грузный плуг

   Измять готов...

И вдруг поникнет смертный сев,

   Что цвел, как кровь,

И ты, светло на мир прозрев,

   Ослепнешь вновь...

Где было пламя, тень падет

   Вблизи, вдали,

И горько в грудь твою войдет

   Вся скорбь земли.

В МОЕЙ СУДЬБЕ

В моей судьбе все царство праха было...

   В моей судьбе

Так часто сердце падало, и стыло,

И знало вновь миг пламени в себе.

В рассветный час мне дан был кубок дрожи...

   В рассветный час

Я принял посох смертных бездорожий,

Где пыль и зной равно встречают нас...

И в полдень мой — я с солнцем пламенею...

   И в полдень мой

В полях земли упорствую и сею

С надеждою и верою немой.

А ввечеру я встречу тень в покое...

   А ввечеру

Я в звездный храм свершение людское,

Как жатву праха, кротко соберу!

ЧУДОМ ТЕНИ

Чуть внятно дышит вечер поздний

И, дольний довершив предел,

Последний миг из часа розни

Отсталой искрой догорел...

И в слитной яви мир всечасный

Сошел на смертную межу,

И к звездной тайне, в Храм безгласный,

Я в думах праха восхожу.

И сердце, что в бреду боролось

И было в тлен облечено,

Вплетает ночь в свой звездный колос,

Как полновесное зерно...

И грудь, дрожавшая без крова

Средь смуты дня, — в дневном плену,

От чар ночных приемлет снова

Согласие и тишину...

Спеши ж расторгнуть чудом Тени

Всю боль и горечь дольних слез,

Кто в вещий час ночной ступени

Свой жребий к вечности вознес!

ВЕРУЮ

                  Credo quia impossibile.[10]

                        Gregorius VII, РМ

Знаю я в яви вселенной

Плач на рассветном пороге,

Путь человеческий в зное,

   Длящийся ложно —

Знаю, как сердце земное

Хило во сне и в тревоге,

Немощно в радости бренной,

   В скорби ничтожно...

Вижу я в смертной истоме

Годы, заботы и крохи

Блага, блаженство и рядом

   Горе у двери —

Юность с седеющим взглядом,

Старость с проклятьем во вздохе,

В нищем и княжеском доме

   Те же потери...

Снится мне в жизни, однако,

Цвет человеческой доли,

Сила души беспечальной

   В мире и в споре,

Верую в жребий венчальный,

В царствие часа без боли,

В посох, ведущий из мрака

   Вечные зори...

Верую, верую, Боже,

В сумрак, о звездах поющий,

Свет беззакатный, сулящий

   Чудом страданья...

Верую в молот разящий,

В пламя и в меч создающий,

В жертву зиждительной дрожи,

   В мощь упованья!

ЧАС ОБЫКНОВЕННЫЙ

Едва колебля пламя жизни пленной

Сквозь легкий сон души,

Плывет-струится час обыкновенный,

Как дым в тиши...

Немого сердца тень не ранит...

Мысль, как пчела

Из цвета в цвет, в былые дни заглянет,

И вновь дремота, как была...