Читаем Стиг Ларссон: человек, который играл с огнем полностью

Свеавеген – одна из самых широких и длинных улиц Стокгольма. А Туннельсгатан – короткая и необычной планировки: она упирается в лестницу, поднявшись по которой, убийца и скрылся из виду. Там расположен пешеходный туннель, ведущий через холм Брункеберг, однако в вечер убийства его закрыли в десять часов. На момент совершения преступления лестница, эскалатор за ней и лифт были открыты. Все они ведут на продолжение Туннельсгатан – улицу Давид Багарес.

Даже в холодный февральский вечер на углу Свеавеген и Туннельсгатан кишел народ. Уже стемнело, но место освещали уличные фонари. Ничто не затрудняло движение в любом направлении, если не считать Туннельсгатан на востоке. После одиннадцати вечера еще немало народу оставалось в этом месте: люди шли из кино, заканчивали ужин, молодежь курсировала по барам и танцплощадкам. Поэтому оказалось сравнительно много свидетелей преступления, в целом более десятка. Число прилегающих улиц там довольно большое, и с каждым следующим кварталом по траектории бегства возможный маршрут разветвлялся. И, несмотря на это, убийца побежал на восток, где препятствием служил холм Брункеберг, а боковых улиц было меньше. Ступеньки тоже представляли собой опасность: он очутился бы в проигрышном положении, если бы кто-нибудь шел сверху ему навстречу и решил его задержать.

Кроме того, после кино чета Пальме скорее могла направиться в противоположном направлении от Свеавеген – к станции метро на Родмангсгатан или спуститься на станцию «Хаймаркет». Но по какой-то причине чета Пальме, вопреки ожиданиям, свернула на Свеавеген.

Вывод: место убийства не было выбрано заранее и, скорее всего, здесь убийца осуществил свой замысел спонтанно.

Время преступления

Была пятница, поздний вечер, темный, холодный и ветреный. Температура минус семь, но из-за ветра ощущалась как минус пятнадцать. Достаточно благоприятная обстановка для уличного убийства, так как большинство в такую погоду предпочитает сидеть дома. Но что касается времени убийства, можно держать пари, что в одиннадцать часов вечера у него окажется довольно много потенциальных свидетелей.

Самое странное, что Пальме не сопровождали телохранители: ранее в тот день он предупредил СЭПО, что они ему не понадобятся. Чета лишь во второй половине дня решила пойти в кино. Если ждавший случая преступник или его сообщник видели их входящими в кинотеатр без охраны, можно было рассчитывать на два часа времени, чтобы подготовить оружие и продумать разные варианты покушения и бегства.

Вывод: время убийства относительно удачно для преступника, но оно тоже возникло в результате спонтанного решения.

Выстрелы

Убийца выстрелил два раза подряд, и, по словам большинства свидетелей, выстрелы последовали через очень короткий промежуток. Первым выстрелом Пальме был ранен в спину с расстояния восемь дюймов (чуть больше 20 сантиметров) (плюс-минус четыре дюйма). От полученного ранения он сразу упал. Пуля вошла в середину спины, рассекла позвоночник и, отклонившись в сторону, повредила жизненно важные органы, включая аорту. Вероятно, Пальме умер еще до того, как его тело коснулось земли.

Вторая пуля, выпущенная с расстояния от двадцати восьми (чуть больше 70 сантиметров) до сорока дюймов (чуть больше метра), пробила пальто Лисбет Пальме слева, оцарапала ей спину и вылетела справа. Лисбет невероятно повезло, что она не получила серьезных повреждений.

Первый выстрел убийца произвел с исключительным успехом. Второй оказался промашкой, в кого бы он ни хотел попасть, в Лисбет или Улофа. Но преступник не мог знать наверняка, что Пальме убит наповал одной пулей. В случае менее удачного попадания или чуть повернись жертва, эта пуля могла бы не задеть позвоночник и пройти навылет, не повредив важных органов. Киллер, скорее всего, выстрелил бы в упавшего премьер-министра как минимум еще один раз.

Если и вторая пуля предназначалась Пальме, то в него, когда он упал и уже не двигался, попасть было легче, чем в первый раз. Сделав один-два шага вперед, убийца мог бы выстрелить Пальме в голову или в туловище по прямой сверху. То есть, если и второй раз он стрелял в Улофа, то здорово промахнулся.

С технической точки зрения, в первый раз стрелять было легче. Для второго выстрела из «магнума» убийце требовалось либо заново взвести курок, либо сильно надавить на него и выстрелить одним и тем же движением. Второе быстрее и проще, но на это понадобилось бы больше силы.

Неопытный стрелок при выборе второго варианта легко мог слишком сильно надавить на курок, что (если он был правшой) вызвало бы отклонение пули вправо. То есть в направлении Лисбет Пальме. Именно так ее и могла оцарапать пуля, при том что стреляли в Улофа.

Но если целью стрелка была сама Лисбет, это был опять-таки очень неудачный выстрел. Так или иначе, преступник покинул место покушения, не зная наверняка, мертв ли премьер-министр, зато зная, что его жена осталась жива и является опасным свидетелем.

Вывод: стрелял непрофессионал.

Оружие и пули

Перейти на страницу:

Все книги серии True drama

Стиг Ларссон: человек, который играл с огнем
Стиг Ларссон: человек, который играл с огнем

Ян Стокласса – шведский дипломат, журналист и писатель. Публикация его первой книги привела к международному скандалу, связанному с разоблачением коррупционных схем: уголовные дела были открыты в семи странах. Книга, которую вы держите в руках, пролила свет на события 30-летней давности, что позволило возобновить расследование убийства премьер-министра.Таинственный архив Стига Ларссона опубликован. Поклонники с изумлением узнали, что знаменитый писатель незадолго до смерти расследовал громкое убийство шведского политика Улофа Пальме. Сейчас в ваших руках – последнее, посмертное дело «детектива Ларссона». Материалы, изложенные в книге, уникальны: их секретность соблюдали так строго, что даже шведский издатель не имел понятия о содержании книги вплоть до ее публикации. Теперь тайна раскрыта. Удивительно, как Микаэль Бломквист оказался похож на своего создателя…

Ян Стокласса

Документальная литература

Похожие книги

Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука