Степан Разин

«Весь берег от Дербента до Баку был страшно опустошён. Козаки сожигали сёла и деревни, замучивали жителей, дуванили их имущества. Жители не предвидели этой беды и разбегались; козакам легко доставалась добыча: погромив город Шабран, они со стороны жителей встретили такой ничтожный отпор, что сами потеряли только тринадцать человек. Плавая вдоль берега, налётом они наскакивали на поселения, делали своё дело и опять бросались на суда. Так достигли они до Баку, и здесь им удалось разорить посад, перебить много жителей, разграбить имущества, набрать пленных и потерять не более семи человек убитыми и двух ранеными».

А. Г. Маньков, «Иностранные известия о восстании Степана Разина»:

«Можно сказать, что Разин был вблизи Баку и, возможно, даже “погромил” его посады; взятие же им такой первоклассной крепости, как Баку, — факт, явно неправдоподобный». В «Трёх путешествиях» Стрейс, ссылаясь на показания самих казаков, пишет, что они захватили много «приморских городов в Персии», таких как «Низа-бад (Низовая), Шаберан, Мордов, Такуз, расположенных неподалёку от высокой и всемирно известной горы Бармаи»; «отсюда они пошли на Астрабад и Баку, в котором на них, пьяных, напало персидское войско». О нападении на Баку ходило много слухов: Пётр Прозоровский слышал ещё 19 июня от молодого боярина А. Третьякова, что в Шемахе говорили, будто казаки были в Низовой и в Баку, «а живут в Куре-реке и по морю разъезжают». Саму Шемаху, однако, не тронули.

Чем дальше в Персию — тем меньше сведений и больше путаницы. Русских источников почти никаких, кроме братьев Прозоровских да «расспросных речей» подьячего Наума Колесникова, находившегося в составе посольства в Персии британца Томаса Брейна (Крестьянская война. Т. 1. Док. 183); отныне основные поставщики информации — иностранцы: Стрейс, Жан Шарден (известный французский путешественник, с 1665 года живший в Исфахане), Энгельберт Кемпфер, путешественник по странам Востока, оставивший многочисленные сочинения и путевые записки[47], персидские купцы. При этом ни один из них прямым очевидцем событий не был, однако все они могли вращаться в хорошо осведомлённых кругах при персидском дворе и получать сведения (естественно, в интерпретации персов). Всё, что пишут Костомаров и поздние биографы и романисты, основано лишь на этих источниках; нам с вами новых тоже взять неоткуда, но есть простор для осмысления событий.

Итак, в июле разинцы достигли Гилянского залива (у южных берегов Каспия) и подплыли к городу Решт (Реш, Рящ, Раш). Сообщение из Астраханской приказной палаты от 16 августа яицкому стрелецкому голове Б. Болтину: «А воров изменников воровских казаков, Стеньку Разина со товарыщи, сыскать негде, потому: в листу тарковского Чопан шевкала августа 9 числа в Астарахань писано, что воровские казаки Стенька Разин со товарыщи [зачёркнуто: «били челом персицкому шаху»] в холопство задержаны в персицком городе Ряше и пушки и ружьё со всякими пушечными запасы и струги у них отобраны» (Крестьянская война. Т. 1. Док. 91).

Насчёт задержания в холопство и разоружения — это никакими иными источниками не подтверждается, видимо, Колесников хотел написать так, как будет приятнее читать в Москве. А вот челом били — это упоминается в ряде документов. Маньков: «Вопрос о предложении разинцами своего подданства персидскому шаху сложен и не выяснен до конца, хотя самый факт, видимо, несомненен». Шарден, например, объясняет это военной хитростью: