Итак, переговоры с казаками состоялись (из сводки): «И атаман де Стенька к нему, Ондрею [Унковскому], приказывал. — В войске де им пить и есть стало нечево, а государева денежного и хлебного жалованья присылают им скудно, и они де пошли на Волгу прокормитца. А Астрахань де они хотят проехать среди бела дня. А которые де взяты на море воровские казаки 6 человек, и тех казаков они хотят выручить. И того ж де числа, в девятом часу дни, от града стругами отошёл и стал со всем войским на Срапинском острову. А што у него с войским какая мысль и дума, ему де, Ондрею, о том не ведомо. А к нему де, Ондрею, беспрестанно присылают с угрозою и хотят город взять взятьем».
Получил ли Разин от воеводы что-либо помимо кузнечных снастей — неизвестно. Выдали ли ему арестованных казаков — а он своих по мере возможности старался выручать, потому, быть может, и стоял, теряя время, на острове в четырёх верстах от города, — неизвестно. Вероятно, в это время продолжались пиратские нападения. Никто из историков и писателей эту стоянку толком не объясняет; по версии А. Н. Сахарова, казаки несколько раз собирали круг и думали, куда им дальше ехать. Однако Разин с самого начала стремился на Яик с далеко идущими планами. То ли другие казаки вдруг не захотели с ним ехать, а авторитет его ещё не был непререкаемым, то ли сам он подумывал о том, чтобы взять Царицын, увидав, как непрочна его защита. Любопытно, что у С. П. Злобина казаки более «сознательны», чем сам Разин:
«Степан, оставшись один, бродил по бугру и, незамеченный, слушал говор казацкой вольницы. Все роптали. Бранили его, своего атамана:
— Серёжка да Черноярец, как воронье, налетели махаться саблями на народ! Вот те и вольное войско казачье!
— В разбой мы пошли — не на доброе дело, не жди и себе добра! Не с голоду сдохнем, то атаманы побьют!.. Лих атаман! Тут будет похуже дворянской неволи!»
Через три дня казаки пошли вниз по Волге. Наказная память из Астраханской приказной палаты стрелецкому голове Яицкого городка И. Яцыну (Крестьянская война. Т. 1. Док. 46): «Майя де в 31 день в третьем часу пригребли к Чёрному Яру сверху Волгою рекою воровские многие казаки, атаман Стенька Разин со товарыщи, в 30-ти в 5-ти в морских и мельнишных стругах и почали под город приставать к берегу. И головы де стрелецкие Богдан Северов и Василий Лопатин с ратными людьми, с конными и с пешими стрельцы и с салдаты и с татары, выбрався на берег, против их пошли на бой».
На сей раз казаки от боя бежали, «а чаять де им поход на море и город у Яику». Хилков писал Ржевскому, что ниже Чёрного Яра на реке Бузан казаки разгромили стрелецкого начальника Семёна Беклемишева. Из сводки: «ограбили без остатку и руку ему чеканом прорубили и плетьми ево били и вешали ево на шоглу». С этим Беклемишевым не вполне ясно: шёл ли он на Разина (и с какими силами?) или просто попался под руку. Зато известно, что для розыска Разина был направлен на Волгу и далее на Каспий «полуполковник» Иван Ружинский с пятьюстами солдатами.
2 июня, как сообщал Хилков Унковскому (Крестьянская война. Т. 1. Док. 51), казаки прошли мимо Красного Яра, затем 5 июня «рыбных ловцов и дровенников грабили, государево ружьё и платье отымали; и взяли де с собою человек с 6, а пушкаря де Пиляска отпустили з дороги, отъехав от города вёрст з 10». Наказная память Ружинскому из Астраханской приказной палаты (Крестьянская война. Т. 1. Док. 45) требует казаков «переимать» и «привесть в Астарахань», а также ссылается на распоряжение царской администрации, адресованное воеводам поволжских городов: «А однолично б вам государевым делом радеть и промысл чинить заодно, а розни меж себя ни в чём не чинить» — видно, была-таки рознь...
Ещё до этого, 2 июня, Хилков передал наказ (Крестьянская война. Т. 1. Док. 46) Яцыну об усилении обороны города, а также сообщил, что на Разина идут Волгой и сухим путём отряды подполковника Богдана Северова, Никиты Лопатина и Герасима Голочарова. Кроме того, правительство направило указ (Крестьянская война. Т. 1. Док. 59) в Казань, чтобы оттуда «отправить на тех воровских казаков нашего царского величества и конных и пеших воинских людей», а «тайшам колмыцким ведом учинён, чтобы тем ворам пристани нигде не давали и затейным их речам, где учнут пролыгатца, будто они нам, великому государю, служат, не верили». Это первое упоминание о том, что Разин прикрывался именем царя — именно в переговорах с калмыками. Это был бы сильный ход и вполне осуществимый: ведь Разин прежде уже приезжал именно от царя к калмыкам. Однако неясно, как повели себя калмыки — скорее всего, уклонились от каких-либо действий, так как пока не упоминается ни о их помощи Разину, ни наоборот.