Степан Разин

Можно заметить, что в документах той осени «воровские казаки» постепенно превращались просто в «воровских людей»; бунтовщики были «чёрные люди», «грацкие» (городские) люди. От козловского воеводы С. Хрущёва почему-то больше всех шло отписок о мятежных молодых дворянах — то ли так документы сохранились, то ли Хрущёв к таким случаям был особо бдителен. Боярский сын из Козлова Ипат Аристов возглавил отряд из горожан и крестьян и пошёл по соседним сёлам. Боярские сыновья Макар Протасов и Евсей Коробейников привезли в Усмань и Белый Колодезь «прелесные грамоты» и подняли там восстания. Боярские дети, братья Филимон и Лазарь Щетинины (Крестьянская война. Т. 3. Док. 30. Отписка Хрущёва в Разрядный приказ от 21 марта 1671 года), «приложились в танбовском уезде к воровским людем, а Филимошка был у воровских людей атаманом. И на боях, государь, те изменники Филимошка и Лазарка с твоими великого государя ратными людьми с козловцы бились».

Люди запутались: кто казаки, кто не казаки; из челобитной старосты села Павлов Острог Нижегородского уезда Б. Кузнеца о попытке мятежников занять село (Крестьянская война. Т. 2. Ч. 1. Док. 127. 6 октября 1670 года): пришли «неведомые воровские люди со многим людьми скопом, конница и пехота, со всяким оружием, а своим кричат “нечай” и “казак”. И называютца донскими и яитцкими и запорожскими казаками. Атаман Ивашко Григорьев да ясаул Ивашко Тимофеев с товарыщи своими».

Однажды в документе была допущена ошибка или описка: не «воровские люди», а «воинские люди» (Крестьянская война. Т. 2. Ч. 1. Док. 114. 11 октября 1670 года — донесение гремяченского приказного человека (чиновника) С. Сафонова михайловскому приказному человеку М. Тютчеву о действии восставших в Ломовском и Керенском уездах). Из этого вышло целое уголовное дело. Тютчев немедленно донёс в приказ Казанского дворца: «...в той, государь, отписке написаны неистовые слова». Переписка по этому поводу велась несколько недель, но в конце концов виновные отделались легко: Сафонова «за недосмотр» посадили в тюрьму на сутки, а дьячка, писавшего донесение, били батогами «нещадно».

Так кто же всё-таки были восставшие — казаки, не казаки? Из допроса в полковом стане Ю. Долгорукова 10 октября 1670 года участников восстания, взятых в плен при селе Кременки Кадомского уезда (Крестьянская война. Т. 2. Ч. 1. Док. 110): «А остальные воровские казаки, 7 человек, в роспросе сказались темниковского уезду разных помещиков крестьяни. Собрал де их саранской тюремной сиделец Федька Сидоров да ясаул Андрюшка Осипов из разных деревень».

Крестьяне и горожане или вступали в казачество, как в Лыскове, или обходились без этих церемоний и просто называли себя казаками, иногда даже имя меняли, начиная новую казачью жизнь, становясь нежданно-негаданно для себя есаулами и атаманами... Из того же допроса: «Ясаул Андрюшка Осипов в роспросе сказался — Саранского уезду, новокрещения Лаврентьев крестьянин Сафаров. Тому недели з 2 присылал под Саранск вор Стенька Разин донского казака, а как ево зовут, не ведает. И взял де город Саранской приступом и воеводу Матвея Вельяминова убил... А были де в то время с тем вором и город взяли синбирские и Синбирской черты казаки и стрельцы... А в Саранску де остался тот воровской донской казак, а от себя послал тюремного сидельца Федьку Сидорова и велел ему быть атаманом... И он де, Андрюшка, с товарыщи своими, собрався человек з 200 и выбрали ево, Андрюшку, товарыщи ясаулом... Да к ним же приходили Арзамаского уезду крестьяне 10 человек и привезли бочку вина, а хотели быть к ним в казаки из того села 200 человек...»

О выборах атаманами и есаулами местных жителей упоминается часто. Из уже цитировавшихся показаний жителей Уренска: «А в тех де острошках на Атемаре и на Инсерском выбрали тех же острожков изменников старшин и атаманов, на Атемаре де посацкого человека Сенку Кузнеца да Ивашку Сеченова да Назарку Кузьмина». Став атаманами, непременно заводили себе полковое знамя — об этом есть десятки упоминаний. Запись в книге Разрядного приказа от 18 октября 1670 года по отписке муромского воеводы А. Шаховского о том, как на людей, ехавших на службу, в Нижегородском уезде напали «воровские люди» и побили (Крестьянская война. Т. 2. 4.1. Док. 141): «А по смете де тех воров конницы с 300, пехоты с 2000 человек, 3 у них знамени». Крестьянин Шелудяк: «А тех де воровских Козаков было с 500 человек, а с ними черкасы и колмыки с копьи, да с ними ж де знамёна и вязан лошадиной хвост».